Книга Любви:
Первые весточки прекрасного дня принесли шаловливые лучики солнца. Нона аккуратно потянулась и сонно зевнула. В такое чудесное утро ей меньше остальных хотелось вставать и идти заниматься изготовлением пряжи. Ноне этот процесс напоминал плетение пауком паутины. Смутные и кошмарные воспоминания о крупных насекомых преследовали ее по ночам. И потому утро всегда являлось чистым и светлым…
Остальные Га-Маторанки еще спали. Совсем скоро работа начнется, и тогда в комнате все оживет и задвигается. Но до тех пор тут царила тишина, абсолютная и нерушимая. На цыпочках Нона сумела прокрасться к двери и выйти на улицу.
Теплый ветер потрепал маторанку по голове. Игривые облачка пышными формами принялись расселяться по небосводу. Нона отсалютовала им специально придуманным жестом – двумя пальцами, разведенными в стороны, пряча остальные в кулак.
Но лучше всего себя чувствуешь возле озера. Соленый привкус воды дает неповторимые ощущения, заставляющие мгновенно очнуться из мира грез и попасть в не менее прекрасную страну реальности.
Крупные листья пальм Нона осторожно раздвигала в стороны. Радугой играли последние капли росы, начавшие высыхать после появления солнечных лучей. Иногда Га-Маторанка пробовала ее на вкус. Но эти капельки воды не шли ни в какой сравнение с великолепием озерных брызг…
Почему-то сестры-Маторанки не любили утреннее купание. Лишь изредка они приходили в эти места целой толпой. И Ноне оставалось удивляться, почему же ей так нравится испытывать единение с водой.
Сквозь плотные кроны деревьев свет проникал с неохотой. И в приятном полумраке Нона весело шагала по тропе. Изредка ей на глаза попадались мелкие Рахи, недоуменно таращившиеся на бодрую Маторанку. В раннем утреннем мире все двигалось будто бы заторможено, оттого и Нона чувствовала себя не в своей тарелке. Но она не была одна.
Многочисленные цветы открывали свои бутоны, радуясь появлению солнечных лучей. Это зрелище было особенно прекрасным. Нона чувствовала где-то в глубине своей души приятное тепло, которое разливалось при виде пестрого букета цветов, тянущегося к свету. Га-Маторанка будто бы праздновала отступление тьмы и начало светоносного дня. Девушке почему-то казалось, что победа Мата Нуи над Макутой выглядит также, безо всяких кровопролитий, а лишь с расцветом пышной растительности. Когда есть цветы, темноте просто не удастся захватить власть над миром.
Длинные ряды кустарника и деревьев сменились низкорослой травой. Густая, темно-зеленая, сочная, она покрывала места возле озера. И Нона уже почувствовала свежий ветер, принесший насыщенный водой воздух. Скорее бы там оказаться…
Спускаясь по склону, поднимая кучи пыли, Нона медленно скользила вниз. И уже у самой кромки озера заметила похожую фигуру но в довольно странной маске… Эту девушку звали Дафф, и она была мастерицей на все руки. Маска ее являлась уникальной и шедевральной работой, аналогов которой не сыскать во всем мире. Но Дафф не гордилась своей работой, вовсе нет. Она считалась изгоем в деревне. Многие Маторанки даже не приближались к ней, считая весьма странной. Странности подмечала и Нона, но совсем не боялась мастерицу. Вот и сейчас аккуратно спустилась к озерцу и ножкой поводила по водной глади. Холодная еще вода… Нужно подождать, пока ласковые лучики солнца не нагреют водицу… А до тех пор Нона лишь умывалась. Соединяла ладони и выливала на лицо горсти воды. А затем вдруг засмеялась. Холодные брызги на маске заставляли Нону вздрагивать, и эти ощущения являлись приятными. Га-Маторанка и не заметила, как пристально на нее уставилась мастерица.
- Ты любишь воду, - произнесла она, заходя по пояс в холодную толщу водицы.
- Да, - кивнула Нона.
И аккуратно провела ногой по водной глади. Многочисленными кругами вода стала расходиться в сторону. А затем в отдалении Нона услышала плеск. Это Дафф небольшие камешки запускала вдаль, заставляя шлепаться по воде. Мастерица звонко смеялась, запуская все новые приплюснутые камни вдаль. И еще большие круги разошлись по озерной глади. Нона аж остановилась, завороженная таким представлением. А затем Дафф скрылась под водой. Нона перепугалась за мастерицу не на шутку, но та тут же всплыла и откинулась на спину. Следом Дафф принялась ровным строем выплевывать воду, будто бы утонула. Но на Нону этот импровизированный фонтан произвел комичный эффект. И она схватилась за живот, не в силах удержать смех.
Это утро началось как никогда замечательно.
*****
Солнце еще не сильно припекало, а многие Маторанки уже изрядно вспотели. Работенка была не пыльной, зато проводилась она в душном помещении. Особой охоты не имелось ни у одной работницы. Монотонные занятия, не меняющиеся изо дня в день, сильно утомляли. И лишь на лице Ноны играла улыбка. С самого утра девушку захватило отличное настроение, не торопившееся отпускать ее в объятия серых будней.
Привычный и размеренный такт работы был прерван появлением Ле-Маторана, застывшего в дверях.
- Я принес кое-какие вещи для одной из вас… - начал было говорить курьер, и тут же все девушки опустили головы. - …по имени Дафф. Вы же ей передадите?
С этими словами Ле-Маторан положил на пол сверток, да был таков. А Маторанки принялись переглядываться друг с другом.
- Сегодня твоя очередь, Эла, - произнесла одна из работниц. – Вчера ходила Гази, стало быть, сегодня пойдешь ты.
- Но и я недавно ходила, - запротестовала Эла. – И это слишком уж будет, если я вновь к этой чокнутой отправлюсь!
- Я пойду, - тихо произнесла Нона.
Тут же все прядильщицы вздохнули с облегчением. Наконец-то среди них появилась смелая девушка…
И вот уже Нона подхватила под мышку сверток и зашагала по усыпанной галькой дороге. Дом Дафф она с легкостью могла узнать – единственное покосившееся здание в селении. Именно тут работала странная Маторанка. Нона даже не знала, чем та занималась. Да мало кто был об этом осведомлен – не особо Дафф распространялась о своих занятиях.
Веселый ветер чуть не вырвал из рук сверток. Нона покрепче прижала его к груди и подбежала к двери. И тут же на глаза ей попались круглые символы. Надпись гласила: «Здесь находится Храм Рода». По всей видимости, не зря Дафф считалась странной барышней…
Нона постучалась в дверь, и тут же перед ее взором вновь появилась узорчатая маска. Странная девушка будто бы стояла возле двери…
- Знакомая маска, - произнесла Дафф. – Сегодня утром виделись, верно?
Нона кивнула и протянула сверток. Странная мастерица же взяла его безо всяких колебаний, а следом схватила за руку Га-Маторанку и втянула в свой дом.
- Говорят, ты мастерица, - произнесла Нона, услышав, как дверь захлопнулась. – Но никто не знает, чем ты занимаешься.
Дафф лишь рассмеялась в ответ. И пальцем поманила свою новую знакомую внутрь покосившегося дома. Впрочем, изнутри стены казались вполне крепкими. Трещин не было видно, да и сама конструкция казалась монолитной. Не всегда наружная оболочка соответствует внутреннему содержанию.
Нона видела множество интересных предметов. Статуэтка в форме Борока, с такими же ярко раскрашенными безумными глазами. Следом шли бусы, сделанные из когтей Нуи-Рам. Коллекцию продолжил громадный череп Муаки, пустыми глазницами смотревший в пустоту. И от такого взгляда Нона не удержалась и вскрикнула.
- Успокойся, это всего лишь глина, - небрежно повела плечами Дафф. И вновь потянула гостью за руку.
Одна из комнат оказалась довольно просторной. Там находились странный предмет, который мастерица именовала мольбертом, постамент, несколько предметов обихода и черные палочки.
- Это уголь, - произнесла Дафф. – С его помощью я создаю эскизы.
Девушка взяла черную палочку и подошла к одному из чистых листов. Несколько взмахов руки – и вот уже линии покрыли холст. Дафф принялась и дальше кружить, выписывая черточки, кружочки и странные разномастные фигуры. Вскоре Нона увидела вазу, но то было лишь начало представления…
Вскоре Дафф стала нажимать на черную палочку. И ваза тут же из тускло-белой превратилась в цвет подлунного мира. Лишь мелкие штрихи выдавали блики Луны. И мастерица Дафф потратила на создание этого великолепия всего несколько секунд.
«Интересно, а Мата Нуи потребовалось столько же времени, чтобы создать нас?» - завороженно смотрела на холст Нона, не скрывая восхищения. Ей казалось, что все в этом мире неповторимо. Ан нет. Иногда и бумага может передать то, что ты не видишь. Это чем-то похоже на фантазию, с одним отличием – выдумки не могут воплотиться в реальности. Нона не заметила, как озвучила последнюю мысль.
- И это можно, - кивнула Дафф. – Скажи, о чем ты мечтаешь?
- О шестируком Бороке. Было бы забавно его увидеть, - озвучила мечту Нона. И почувствовала, как почва уходит из-под ног. В ее фантазиях каких только удивительных созданий не было, но как их воплотить в реальность?
Дафф взяла чистый холст. Резво зачеркали линии, складываясь в узлы и фигурки, пачкая белоснежную красоту листа. Но вместо этого явилось чудо – существо из недр фантазии. Шестирукое и удивительное, крупное и величественное, с плавными линиями боков и острыми щитками на руках. И все это великолепие складывалось всего лишь из многочисленных резких штрихов. Просто поразительно…
Но работа еще не была окончена. Угольные палочки стали размазываться по внутренней поверхности, наполняя картину цветом спящего мира. И вновь блики заиграли ослепительными вспышками, только теперь на щитках и голове Борока. Окрасились в цвет полуденной серости кончики рук и ног, светло-черными оказались остальные части, а тело приняло окрас непроглядной темноты.
- Поразительно просто, - выдохнула Нона.
- И не такое можно нарисовать, - произнесла Дафф, откладывая работу в сторону. – Если чувствуешь уголь как продолжение своей руки, но главное – мыслей, тогда любая фантазия станет реальностью. Главное, в нее верить. И тогда все осуществится.
- Поэтому тебя все считают странной, - покачала головой Нона.
Все оказалось легко и просто. Два и два легко сложились, паззл оказался собран. В мире, где все живет по строгим законам и принципам, нет места импровизации. Да, чего уж греха таить, и сами Матораны этому способствовали. Научились выживать, а вот как жить, так и не узнали.
*****
Весь остаток дня Нона вспоминала картины, нарисованные углем. Просто невероятное волшебство происходило на ее глазах. Кто бы мог подумать, что такие разные вещи как уголь и холст в сочетании дадут прекрасную картину. Нона не сомневалась в том, что в природе встречаются и иные сочетания. Оставалось только их найти…
В обыденном мире сочетания используются по определенному алгоритму. Писец всегда уголь и холст будет использовать для письма. И даже рожицу в углу не пририсует. Незачем ему переступать границы привычного мира.
Думала об этом Нона, а руки делали тоже привычное – наматывали пряжу на катушку. И вот рабочий день закончился. Пара часов осталась у Га-Маторанок, чтобы искупаться, поесть и привести себя в порядок перед сном. Одна Нона решила потратить их иначе.
Сгущались сумерки. Таяли вместе с последними лучами солнца очертания домов. Сбивались в кучу облака, превращаясь в грозные и массивные тучи. Поднялся холодный ветер, потащивший небесную армаду ближе к селению. Этой ночью явно пойдет дождь.
Громадные тучи низко нависали над селением, закрывая волшебные звезды. Но теперь Нона не боялась их потерять. Утренний урок она отлично усвоила – в голове может остаться все, что угодно, а затем перенестись на бумагу. Даже то, чего и быть не может.
Га-Маторанка сама не заметила, как оказалась на окраине деревни. И на глаза ей случайно попался прутик. Песок заменил холст. Прутик пришел на смену угольной палочке. И, хотя у Ноны не получилось нарисовать что-то красивое, все-таки она начертила на земле мириады звезд. И почувствовала приятное тепло в глубине души. Волшебство поселилось и в ее сердце. Оно было всегда и везде, но раньше Нона его просто не замечала. И теперь Га-Маторанка благодарила мастерицу за отлично преподанный урок. Просто уму непостижимо, как Дафф удалось узнать о таких простых истинах.
Непомерное любопытство заставило Нону подняться на ноги и отряхнуться. В стемневших сумерках никто даже и не увидит, как она отправится на поиски нового волшебства. Интуиция подсказывала юной Га-Маторанке, что Дафф знает не только секрет угля и холста. Какую-то тайну хранила в своем странном покосившемся домике мастерица. И Нона собиралась ее разгадать до полного наступления темноты.
Вечер подходил к концу. Грозные тучи еще сильнее нависли над бедняжкой-землей, а холодный ветер завыл в вышине. Улицы деревни опустели, последние Га-Маторанки спешили в спальные домики. Оставались только дозорные. Ну и Дафф, куда же без нее. Почему-то все отказывались делить с ней кров.
Свет в покосившемся домике уже не горел. Видимо, даже мастерица легла спать. Нона аж расстроилась от такой несправедливости. Приоткрыв дверцу в волшебный мир, она так жаждала распахнуть ее полностью.
И вот Нона решилась постучать в окно. Быть может, мастерица еще не задремала… И надежды Ноны не оказались напрасными. Окно приоткрылось чуть-чуть, и из полумрака выглянула резная маска. Не сказав ни слова, Дафф вновь исчезла в темноте, а следом зашумел запор двери, отодвигаемый в сторону.
- Прости, если разбудила… - извиняющимся тоном произнесла Нона.
Дафф лишь махнула рукой. По всей видимости, сейчас у нее не было настроения для длинных и пространных разговоров. Взяв Маторанку за руку, мастерица потащила ее вглубь дома.
Ковер, застилавший пол, по краям светился приятным матовым оттенком желтого. Работа еще не была окончена – некоторые участки оставались скрытыми во мраке.
Дафф взяла одну из кисточек ковра и окунула в кувшин.
- Через пять минут он станет светиться в темноте, - произнесла мастерица.
Нона же пораженно смотрела на результат этой великолепной работы. Сделать из обычного куска ткани нечто, отдающее лунным светом… это многого стоит. Га-Маторанка почувствовала себя неумехой.
- Но как у тебя все это получается? – восхищенно спросила Нона.
- Сода, перекись водорода… - начала перечислять Дафф, но ее ответ явно не устроил собеседницу.
- Нет, как ты вообще создаешь это великолепие? Я сколько ни пыталась, у меня мало что выходило. Да никто в деревне не может даже додуматься до того, что ты творишь!
Дафф смущенно опустила голову.
- Просто все дело в практике. И любви. Когда во все вкладываешь крупинку любви, то и отдачу получаешь соответствующую. Все в этом мире строится на основах любви, помни об этом, - произнесла мастерица.
Нона лишь покачала головой. Теперь она понимала, почему в деревне все считали Дафф странной. Никто не верил в такое чувство как любовь. Ведь есть же три главных постулата: «Единство, Долг, Судьба», в которые обязательно нужно верить. Любви среди них нет и никогда не было. Вряд ли древние являлись глупцами, отрицавшими что-то прекрасное и захватывающее. Может, не так уж и плохо жить посредственностью, не пытаясь нарушить естественного порядка вещей.
Дафф вытащила кончик кисти. И они уже светились ярко-желтым бледным оттенком молодой Луны. И Нона открестилась от грустных мыслей. С кончиков пушистых кисточек падала тяжелые капли воды, а внутри Га-Маторанки проходил процесс очищения от отжившего свое мира серости. Красота зачаровывала, притягивала, дарила тепло, которого так не хватало в обычной жизни. Нона не удержалась от улыбки.
Конечно, ей было незнакомо чувство любви, но оно почему-то казалось Га-Маторанке чем-то светлым и притягательным. Если это ключ к миру волшебства, почему бы не попытаться открыть им эту дверь?
На секунду из-за туч выглянула Луна и подмигнула своим бледным ликом. На узорной маске Дафф появились светлые отблески, перемежавшиеся с темными бороздками. Тьма и свет сейчас соединились в мастерице. Притягательная и пугающая картина. Одновременно в Дафф сосуществовали и добро, и зло. Но света в ней имелось больше. А тьма, казалось, хотела бы захватить над мастерицей контроль, но все время натыкалась на невидимую преграду.
«Когда пытаешься оторваться от серой массы, остаешься один. И на тебя все ожесточеннее нападают темные силы. Не зря же Тураги твердят о Единстве», - подумала Нона.
- Ты – первая, кому я раскрыла этот секрет, - произнесла Дафф. Из-под маски проглянула улыбка. Впервые за все время. Раньше Нона видела лукавость, хитрость… Теперь же улыбка являлась настоящей, чистой, открытой…
И Га-Маторанка улыбнулась в ответ, взяв одну из неокрашенных кистей. Мастерица научит ее многому, нужно лишь чувствовать исходящее изнутри тепло. Будто бы прыгаешь с разбега в бурлящую реку… Можешь утонуть, а можешь и выплыть. Как повезет. Но никогда о поступке своем не пожалеешь.
Раскаты грома прогремели вдали. Дождь обрушился на землю, но двум Маторанкам он был не страшен. Их мысли были далеко от острова Мата-Нуи.
*****
С тех пор день за днем Нона приходила в покосившийся домик на окраине деревни. Дафф показывала различные удивительные вещи. Бесформенный кусок глины превращался в красивейшие маски и морды Рахи. Впоследствии они использовались в театральных постановках. Светящиеся ковры устилали полы храмов. Статуэтки украшали дома Тураг. Теперь Ноне стало известно, откуда все это берется.
- Уют – основа основ, - сказала Дафф однажды, расписывая вазу. – Без него ничего не выйдет. Любовь удерживает только он.
- А фигурки создают уют, - догадалась Нона.
Замкнутый круг получился: фигурки создавались при помощи любви, но при этом они же ее и поддерживали. Наверное, все дело в том, что крупица волшебного чувства никуда не исчезала, оставаясь в слепленных творениях. Чудеса? Отнюдь. Ведь дождь льет на землю те воды, которые испаряются с жарой. Кому как не представительнице стихии воды об этом знать.
Результат того стоил. С каждый днем все больше и больше творений видела Нона, потихоньку начиная создавать и свои неуклюжие поделки. Девчонка понимала, что мало задора, терпения и веселья. Нужно еще найти это непонятное чувство…
И вот в один прекрасный день Нона постучалась в дверь, но она оказалась открытой. Обычно Дафф встречала подругу на пороге. Поначалу Нона перепугалась за мастерицу не на шутку. Со всех ног Га-Маторанка влетела в странный дом, и тут же ей на глаза попалась Дафф, сидевшая возле раскрытого большого фолианта. Темно-желтые страницы не имели ни единой трещины, изгиба или потертости. Но, вместе с тем, от книги веяло древностью. Кружочки-буквы имели непривычные витиеватые отростки. По краям книги тянулась красивая узорчатая тесьма. В уголках имелись небольшие иллюстрации, изображавшие различные пейзажи. Дафф не видела, как Нона вошла, а потому перепугалась, когда та приблизилась слишком близко к книге.
- Что это? – спросила любопытная Га-Маторанка.
От книги веяло приятным теплом. И в омут письменных знаков Нона была готова нырнуть с головой. Очутиться героиней захватывающих историй, пройтись по неведомым земля и повстречать интересных существ – все эти приключения можно встретить на страницах книг. Но что начертано на могучих и широких листах этого фолианта?
- Это книга любви, - нежно погладила листы Дафф. – Моя тайна. Она хранит в себе все те мимолетные моменты, когда я чувствовала себя любимой… и когда могла полюбить целый мир.
Мастерица отрезала кусочек тесьмы и приклеила на новую страницу. Руны еще не высохли, а это значило, что книга не дописана до конца.
- А каков финал? – полюбопытствовала Нона.
- Никто не знает. У любви не бывает чего-то определенного. Только время покажет, - произнесла Дафф, отодвигая свое творение.
Неловкая тишина повисла в комнате. Пристыженно колыхал холсты ветер, словно чувствуя настроение мастерицы. Смущенно качались занавески, которые должны были оберегать ее секрет. Но вряд ли Дафф пожалела о том, что Нона узнала о книге любви. Том, полный различных впечатлений, эмоций и переживаний, с разных сторон показывающих прекрасное и возвышенное чувство. Вот где хранятся ответы на все вопросы Ноны…
«Интересно знать, что же это такое, любовь», - подумала Га-Маторанка, наблюдая за подругой. Та же как ни в чем ни бывало продолжала создавать эскизы. Будто бы сейчас не обсуждала книгу любви, хранящую все секреты… «А говорила, что не знает ничего о любви, отнекиваясь односложными предложениями… Могла бы и поделиться знаниями с другими», - хмуро подумала Нона.
Волшебный мир был так близко, на расстоянии вытянутой руки. Дверцу Нона уже широко открывала, но Дафф не давала распахнуть ее настежь. И потихоньку Нона приблизилась к книге. Дафф оказалась слишком увлечена своей работой, а потому ее подруга сумела прочитать пару первых страниц.
«И глаза ее были яркими и веселыми, излучавшими небесный свет», - почему-то эта фраза запомнилась больше остальных. Хотя Нона так и не наткнулась ни на одну фразу о любви.
- Что ты делаешь? – Дафф, оказывается, не сводила глаз с подруги. – Читаешь без моего разрешения?
- Мне просто стало любопытно, - потупила взор Нона.
Дафф лишь саркастично усмехнулась. Ну да, поверила она словам подруги, как же… Ноне стало стыдно за свое поведение. Ей доверяли, ей раскрыли секрет, а она сунула любопытный нос туда, куда не нужно…
Но Дафф не стала отчитывать подружку. Напротив, мастерица немного успокоилась и принялась листать книгу. Вскоре она уже нашла подходящий отрывок и показала его Ноне.
Смысл прятался между краснеющих рун и пушистой тесьмы, скрывался под запахом свежей бумаги и терялся под пристальным взором Га-Маторанки. Но все-таки слова начали складываться в предложения, а вместе с ними пришло и озарение. Нону вело вперед любопытство, перемешавшееся с жаждой знания. И как-то отступило назад то чувство, с которым она прыгала в воду. Она любила свою родную стихию всей душой, обожала плескаться в прозрачных водах озерца, поднимала тучу соленых брызг и подставляла лицо мелким капелькам дождя. Вода имела многообразие форм, но ни одна из них не могла не нравиться Ноне. Любовь оказалась под самым носом девушки, просто она не знала ее названия.
И не только воду Нона любила. И ветерок, и своих подружек-прядильщиц… И красоту и эстетику работ Дафф, да и саму подругу тоже. Она оказалась единственной, способной широко раскрыть глаза на мир, не боясь ослепнуть от его красоты.
Нона поняла, что приятное тепло, которое согревало в ненастную погоду, и являлось любовью. А теплоту мог сохранить только уют, и те предметы, которые имели в себе частичку великого чувства. Поэтому Дафф в каждую свою работу вкладывала крупицу души, и оттого фигурки, маски, вазы и прочие творения искусства казались такими волшебными. А покосившийся дом не разваливался на куски – пока внутри него всегда царит тепло, он будет прочнее монолитных построек.
Дафф писала просто и незатейливо, но в каждом слове Нона находила восхищение окружавшим миром. Трепетание мелких Рахи, восход солнца, проливной дождь, театральное выступление… И все эти явления были описаны до мельчайших деталей, вроде семидесяти оттенков синего, отличавших одну струю ливня от другой.
- Волшебство существует в нас, - восхищенно произнесла Нона.
Нужно было просто научиться его видеть. Так просто стать дождем и камнем бросаться на землю, распластываясь по рытвинам и ухабам, питая почву и помогая растениям пробиться сквозь грунт. Или почувствовать себя шаловливой радугой, вырастая с одного края земли и тянясь к другому, мерцая семью цветами… Ах, если бы еще пройти сквозь нее!
Нона отложила книгу в сторону. Теперь она понимала, как Дафф создавала столь прекрасные шедевры. Она видела работу до мельчайших деталях, наслаждаясь каждым контуром и каждой черточкой… Искусство являлось будто бы ее продолжением, будто бы мысли переносились из головы в реальность, воплощаясь в виде различных творений. Даже чужие мечты можно осуществить, если вложить частичку своей любви в творчество.
- Дафф, я тебя люблю. И твой дом. И природу. И весь мир. Все ведь так прекрасно, - улыбнулась Нона. – Я будто бы проснулась и начала жизнь с чистого листа.
- Как и я, много лет назад, - улыбнулась мастерица. – Я очень рада, что ты меня поняла. С самой нашей встречи я видела в тебе большой потенциал и неординарность. Ты достойна завершить книгу любви.
С этими словами Дафф передала большущий фолиант своей подруге. Нона склонила голову, почтя за честь такой широкий жест.
За то короткое время, что она приходила в покосившийся дом, мастерица научила Га-Маторанку многому. Но и суть не упустила – с любви и начинается все волшебство в этом мире.
*****
На следующее утро Нона вновь решила заглянуть к своей подруге, пока не начался рабочий день. Покосившийся домик окрасился в цвета радуги, блестя на солнце. А громадные окна на сей раз оказались закрыты шторами. Одна прошедшая ночь изменила облик странного строения до неузнаваемости.
Отразились пухлые, пышные, рыхлые облака, а следом Нона увидела и свое лицо. Маска впервые за долгое время сияла и отливала синевой. Радость вырывалась наружу, и Нона была готова поделиться ею с миром.
Дверь вновь оказалась незапертой. С тихим скрипом она отъехала в сторону, и вкусный, пряный запах ударил в нос. Нона втянула свою миленькую мордашку в коридор и пожелала хорошего дня мастерице. Но ответила ей лишь тишина. Если бы Нона находилась в пещере, то ответ дало бы эхо. «Наверное, это очередная игра», - подумала Нона, ожидая еще больших откровений. Воображение вслед за пещерами подставило девушку на место мастерицы. Если это испытание, то где тогда спряталась Дафф? Пытаясь мыслить нестандартно, Нона отправилась обходить дом. Потом еще раз заглянула, осмотрев все комнаты до мельчайших деталей.
Дом опустел. И от этой мысли у Ноны внутри все сжалось. Игра окончена, победители названы, трофеи поделены. И от ощущения конца осталось какое-то горькое послевкусие, будто бы что-то оказалось упущенным и потерянным. Нона не находила себе места, мотаясь из комнаты в комнату, но натыкалась лишь на пустоту. Фигурки были сложены в ящики, картины свернуты в рулоны и даже ковры оказались скрученными. Дафф просто все оставила и ушла.
«Но зачем ей понадобилось куда-то уходить, если она нашла меня?» - этот вопрос впоследствии часто задавала себе Нона.
Шло время, сменялись времена года, сильнее расшатывался старый домик Дафф… Тураги взяли все вещи мастерицы-Маторанки, которые заказывали ей некогда, да раздали каждому жителю деревни. Но память о пропавшей девушке осталась у ее верной последовательницы.
Каждую ночь Нона раскрывала книгу любви и дополняла ее новыми сюжетами, которые слышала из уст подружек. Воображаемые истории воплощались ровными линиями символов, а изредка – и на иллюстрациях. Нона научилась рисовать, и пусть у нее выходило не так уж блестяще как у учительницы, все равно работы казались весьма светлыми и заряжающими позитивом. И Га-Маторанки клали картины под подушку, а затем сладко засыпали.
Нона была горда тем, что пробуждала лучшие чувства у своих подружек. Но никогда не забывала о том, кто раскрыл ей глаза на мир. И всегда молилась за то, чтобы у Дафф, какой путь она ни выбрала, все сложилось хорошо.
Любовь не рассыпалась на крупицы, это светлое чувство всегда было объемным и безграничным. Стоило только впустить ее в свое сердце, как мир тут же обретал краски.
Остальные Га-Маторанки еще спали. Совсем скоро работа начнется, и тогда в комнате все оживет и задвигается. Но до тех пор тут царила тишина, абсолютная и нерушимая. На цыпочках Нона сумела прокрасться к двери и выйти на улицу.
Теплый ветер потрепал маторанку по голове. Игривые облачка пышными формами принялись расселяться по небосводу. Нона отсалютовала им специально придуманным жестом – двумя пальцами, разведенными в стороны, пряча остальные в кулак.
Но лучше всего себя чувствуешь возле озера. Соленый привкус воды дает неповторимые ощущения, заставляющие мгновенно очнуться из мира грез и попасть в не менее прекрасную страну реальности.
Крупные листья пальм Нона осторожно раздвигала в стороны. Радугой играли последние капли росы, начавшие высыхать после появления солнечных лучей. Иногда Га-Маторанка пробовала ее на вкус. Но эти капельки воды не шли ни в какой сравнение с великолепием озерных брызг…
Почему-то сестры-Маторанки не любили утреннее купание. Лишь изредка они приходили в эти места целой толпой. И Ноне оставалось удивляться, почему же ей так нравится испытывать единение с водой.
Сквозь плотные кроны деревьев свет проникал с неохотой. И в приятном полумраке Нона весело шагала по тропе. Изредка ей на глаза попадались мелкие Рахи, недоуменно таращившиеся на бодрую Маторанку. В раннем утреннем мире все двигалось будто бы заторможено, оттого и Нона чувствовала себя не в своей тарелке. Но она не была одна.
Многочисленные цветы открывали свои бутоны, радуясь появлению солнечных лучей. Это зрелище было особенно прекрасным. Нона чувствовала где-то в глубине своей души приятное тепло, которое разливалось при виде пестрого букета цветов, тянущегося к свету. Га-Маторанка будто бы праздновала отступление тьмы и начало светоносного дня. Девушке почему-то казалось, что победа Мата Нуи над Макутой выглядит также, безо всяких кровопролитий, а лишь с расцветом пышной растительности. Когда есть цветы, темноте просто не удастся захватить власть над миром.
Длинные ряды кустарника и деревьев сменились низкорослой травой. Густая, темно-зеленая, сочная, она покрывала места возле озера. И Нона уже почувствовала свежий ветер, принесший насыщенный водой воздух. Скорее бы там оказаться…
Спускаясь по склону, поднимая кучи пыли, Нона медленно скользила вниз. И уже у самой кромки озера заметила похожую фигуру но в довольно странной маске… Эту девушку звали Дафф, и она была мастерицей на все руки. Маска ее являлась уникальной и шедевральной работой, аналогов которой не сыскать во всем мире. Но Дафф не гордилась своей работой, вовсе нет. Она считалась изгоем в деревне. Многие Маторанки даже не приближались к ней, считая весьма странной. Странности подмечала и Нона, но совсем не боялась мастерицу. Вот и сейчас аккуратно спустилась к озерцу и ножкой поводила по водной глади. Холодная еще вода… Нужно подождать, пока ласковые лучики солнца не нагреют водицу… А до тех пор Нона лишь умывалась. Соединяла ладони и выливала на лицо горсти воды. А затем вдруг засмеялась. Холодные брызги на маске заставляли Нону вздрагивать, и эти ощущения являлись приятными. Га-Маторанка и не заметила, как пристально на нее уставилась мастерица.
- Ты любишь воду, - произнесла она, заходя по пояс в холодную толщу водицы.
- Да, - кивнула Нона.
И аккуратно провела ногой по водной глади. Многочисленными кругами вода стала расходиться в сторону. А затем в отдалении Нона услышала плеск. Это Дафф небольшие камешки запускала вдаль, заставляя шлепаться по воде. Мастерица звонко смеялась, запуская все новые приплюснутые камни вдаль. И еще большие круги разошлись по озерной глади. Нона аж остановилась, завороженная таким представлением. А затем Дафф скрылась под водой. Нона перепугалась за мастерицу не на шутку, но та тут же всплыла и откинулась на спину. Следом Дафф принялась ровным строем выплевывать воду, будто бы утонула. Но на Нону этот импровизированный фонтан произвел комичный эффект. И она схватилась за живот, не в силах удержать смех.
Это утро началось как никогда замечательно.
*****
Солнце еще не сильно припекало, а многие Маторанки уже изрядно вспотели. Работенка была не пыльной, зато проводилась она в душном помещении. Особой охоты не имелось ни у одной работницы. Монотонные занятия, не меняющиеся изо дня в день, сильно утомляли. И лишь на лице Ноны играла улыбка. С самого утра девушку захватило отличное настроение, не торопившееся отпускать ее в объятия серых будней.
Привычный и размеренный такт работы был прерван появлением Ле-Маторана, застывшего в дверях.
- Я принес кое-какие вещи для одной из вас… - начал было говорить курьер, и тут же все девушки опустили головы. - …по имени Дафф. Вы же ей передадите?
С этими словами Ле-Маторан положил на пол сверток, да был таков. А Маторанки принялись переглядываться друг с другом.
- Сегодня твоя очередь, Эла, - произнесла одна из работниц. – Вчера ходила Гази, стало быть, сегодня пойдешь ты.
- Но и я недавно ходила, - запротестовала Эла. – И это слишком уж будет, если я вновь к этой чокнутой отправлюсь!
- Я пойду, - тихо произнесла Нона.
Тут же все прядильщицы вздохнули с облегчением. Наконец-то среди них появилась смелая девушка…
И вот уже Нона подхватила под мышку сверток и зашагала по усыпанной галькой дороге. Дом Дафф она с легкостью могла узнать – единственное покосившееся здание в селении. Именно тут работала странная Маторанка. Нона даже не знала, чем та занималась. Да мало кто был об этом осведомлен – не особо Дафф распространялась о своих занятиях.
Веселый ветер чуть не вырвал из рук сверток. Нона покрепче прижала его к груди и подбежала к двери. И тут же на глаза ей попались круглые символы. Надпись гласила: «Здесь находится Храм Рода». По всей видимости, не зря Дафф считалась странной барышней…
Нона постучалась в дверь, и тут же перед ее взором вновь появилась узорчатая маска. Странная девушка будто бы стояла возле двери…
- Знакомая маска, - произнесла Дафф. – Сегодня утром виделись, верно?
Нона кивнула и протянула сверток. Странная мастерица же взяла его безо всяких колебаний, а следом схватила за руку Га-Маторанку и втянула в свой дом.
- Говорят, ты мастерица, - произнесла Нона, услышав, как дверь захлопнулась. – Но никто не знает, чем ты занимаешься.
Дафф лишь рассмеялась в ответ. И пальцем поманила свою новую знакомую внутрь покосившегося дома. Впрочем, изнутри стены казались вполне крепкими. Трещин не было видно, да и сама конструкция казалась монолитной. Не всегда наружная оболочка соответствует внутреннему содержанию.
Нона видела множество интересных предметов. Статуэтка в форме Борока, с такими же ярко раскрашенными безумными глазами. Следом шли бусы, сделанные из когтей Нуи-Рам. Коллекцию продолжил громадный череп Муаки, пустыми глазницами смотревший в пустоту. И от такого взгляда Нона не удержалась и вскрикнула.
- Успокойся, это всего лишь глина, - небрежно повела плечами Дафф. И вновь потянула гостью за руку.
Одна из комнат оказалась довольно просторной. Там находились странный предмет, который мастерица именовала мольбертом, постамент, несколько предметов обихода и черные палочки.
- Это уголь, - произнесла Дафф. – С его помощью я создаю эскизы.
Девушка взяла черную палочку и подошла к одному из чистых листов. Несколько взмахов руки – и вот уже линии покрыли холст. Дафф принялась и дальше кружить, выписывая черточки, кружочки и странные разномастные фигуры. Вскоре Нона увидела вазу, но то было лишь начало представления…
Вскоре Дафф стала нажимать на черную палочку. И ваза тут же из тускло-белой превратилась в цвет подлунного мира. Лишь мелкие штрихи выдавали блики Луны. И мастерица Дафф потратила на создание этого великолепия всего несколько секунд.
«Интересно, а Мата Нуи потребовалось столько же времени, чтобы создать нас?» - завороженно смотрела на холст Нона, не скрывая восхищения. Ей казалось, что все в этом мире неповторимо. Ан нет. Иногда и бумага может передать то, что ты не видишь. Это чем-то похоже на фантазию, с одним отличием – выдумки не могут воплотиться в реальности. Нона не заметила, как озвучила последнюю мысль.
- И это можно, - кивнула Дафф. – Скажи, о чем ты мечтаешь?
- О шестируком Бороке. Было бы забавно его увидеть, - озвучила мечту Нона. И почувствовала, как почва уходит из-под ног. В ее фантазиях каких только удивительных созданий не было, но как их воплотить в реальность?
Дафф взяла чистый холст. Резво зачеркали линии, складываясь в узлы и фигурки, пачкая белоснежную красоту листа. Но вместо этого явилось чудо – существо из недр фантазии. Шестирукое и удивительное, крупное и величественное, с плавными линиями боков и острыми щитками на руках. И все это великолепие складывалось всего лишь из многочисленных резких штрихов. Просто поразительно…
Но работа еще не была окончена. Угольные палочки стали размазываться по внутренней поверхности, наполняя картину цветом спящего мира. И вновь блики заиграли ослепительными вспышками, только теперь на щитках и голове Борока. Окрасились в цвет полуденной серости кончики рук и ног, светло-черными оказались остальные части, а тело приняло окрас непроглядной темноты.
- Поразительно просто, - выдохнула Нона.
- И не такое можно нарисовать, - произнесла Дафф, откладывая работу в сторону. – Если чувствуешь уголь как продолжение своей руки, но главное – мыслей, тогда любая фантазия станет реальностью. Главное, в нее верить. И тогда все осуществится.
- Поэтому тебя все считают странной, - покачала головой Нона.
Все оказалось легко и просто. Два и два легко сложились, паззл оказался собран. В мире, где все живет по строгим законам и принципам, нет места импровизации. Да, чего уж греха таить, и сами Матораны этому способствовали. Научились выживать, а вот как жить, так и не узнали.
*****
Весь остаток дня Нона вспоминала картины, нарисованные углем. Просто невероятное волшебство происходило на ее глазах. Кто бы мог подумать, что такие разные вещи как уголь и холст в сочетании дадут прекрасную картину. Нона не сомневалась в том, что в природе встречаются и иные сочетания. Оставалось только их найти…
В обыденном мире сочетания используются по определенному алгоритму. Писец всегда уголь и холст будет использовать для письма. И даже рожицу в углу не пририсует. Незачем ему переступать границы привычного мира.
Думала об этом Нона, а руки делали тоже привычное – наматывали пряжу на катушку. И вот рабочий день закончился. Пара часов осталась у Га-Маторанок, чтобы искупаться, поесть и привести себя в порядок перед сном. Одна Нона решила потратить их иначе.
Сгущались сумерки. Таяли вместе с последними лучами солнца очертания домов. Сбивались в кучу облака, превращаясь в грозные и массивные тучи. Поднялся холодный ветер, потащивший небесную армаду ближе к селению. Этой ночью явно пойдет дождь.
Громадные тучи низко нависали над селением, закрывая волшебные звезды. Но теперь Нона не боялась их потерять. Утренний урок она отлично усвоила – в голове может остаться все, что угодно, а затем перенестись на бумагу. Даже то, чего и быть не может.
Га-Маторанка сама не заметила, как оказалась на окраине деревни. И на глаза ей случайно попался прутик. Песок заменил холст. Прутик пришел на смену угольной палочке. И, хотя у Ноны не получилось нарисовать что-то красивое, все-таки она начертила на земле мириады звезд. И почувствовала приятное тепло в глубине души. Волшебство поселилось и в ее сердце. Оно было всегда и везде, но раньше Нона его просто не замечала. И теперь Га-Маторанка благодарила мастерицу за отлично преподанный урок. Просто уму непостижимо, как Дафф удалось узнать о таких простых истинах.
Непомерное любопытство заставило Нону подняться на ноги и отряхнуться. В стемневших сумерках никто даже и не увидит, как она отправится на поиски нового волшебства. Интуиция подсказывала юной Га-Маторанке, что Дафф знает не только секрет угля и холста. Какую-то тайну хранила в своем странном покосившемся домике мастерица. И Нона собиралась ее разгадать до полного наступления темноты.
Вечер подходил к концу. Грозные тучи еще сильнее нависли над бедняжкой-землей, а холодный ветер завыл в вышине. Улицы деревни опустели, последние Га-Маторанки спешили в спальные домики. Оставались только дозорные. Ну и Дафф, куда же без нее. Почему-то все отказывались делить с ней кров.
Свет в покосившемся домике уже не горел. Видимо, даже мастерица легла спать. Нона аж расстроилась от такой несправедливости. Приоткрыв дверцу в волшебный мир, она так жаждала распахнуть ее полностью.
И вот Нона решилась постучать в окно. Быть может, мастерица еще не задремала… И надежды Ноны не оказались напрасными. Окно приоткрылось чуть-чуть, и из полумрака выглянула резная маска. Не сказав ни слова, Дафф вновь исчезла в темноте, а следом зашумел запор двери, отодвигаемый в сторону.
- Прости, если разбудила… - извиняющимся тоном произнесла Нона.
Дафф лишь махнула рукой. По всей видимости, сейчас у нее не было настроения для длинных и пространных разговоров. Взяв Маторанку за руку, мастерица потащила ее вглубь дома.
Ковер, застилавший пол, по краям светился приятным матовым оттенком желтого. Работа еще не была окончена – некоторые участки оставались скрытыми во мраке.
Дафф взяла одну из кисточек ковра и окунула в кувшин.
- Через пять минут он станет светиться в темноте, - произнесла мастерица.
Нона же пораженно смотрела на результат этой великолепной работы. Сделать из обычного куска ткани нечто, отдающее лунным светом… это многого стоит. Га-Маторанка почувствовала себя неумехой.
- Но как у тебя все это получается? – восхищенно спросила Нона.
- Сода, перекись водорода… - начала перечислять Дафф, но ее ответ явно не устроил собеседницу.
- Нет, как ты вообще создаешь это великолепие? Я сколько ни пыталась, у меня мало что выходило. Да никто в деревне не может даже додуматься до того, что ты творишь!
Дафф смущенно опустила голову.
- Просто все дело в практике. И любви. Когда во все вкладываешь крупинку любви, то и отдачу получаешь соответствующую. Все в этом мире строится на основах любви, помни об этом, - произнесла мастерица.
Нона лишь покачала головой. Теперь она понимала, почему в деревне все считали Дафф странной. Никто не верил в такое чувство как любовь. Ведь есть же три главных постулата: «Единство, Долг, Судьба», в которые обязательно нужно верить. Любви среди них нет и никогда не было. Вряд ли древние являлись глупцами, отрицавшими что-то прекрасное и захватывающее. Может, не так уж и плохо жить посредственностью, не пытаясь нарушить естественного порядка вещей.
Дафф вытащила кончик кисти. И они уже светились ярко-желтым бледным оттенком молодой Луны. И Нона открестилась от грустных мыслей. С кончиков пушистых кисточек падала тяжелые капли воды, а внутри Га-Маторанки проходил процесс очищения от отжившего свое мира серости. Красота зачаровывала, притягивала, дарила тепло, которого так не хватало в обычной жизни. Нона не удержалась от улыбки.
Конечно, ей было незнакомо чувство любви, но оно почему-то казалось Га-Маторанке чем-то светлым и притягательным. Если это ключ к миру волшебства, почему бы не попытаться открыть им эту дверь?
На секунду из-за туч выглянула Луна и подмигнула своим бледным ликом. На узорной маске Дафф появились светлые отблески, перемежавшиеся с темными бороздками. Тьма и свет сейчас соединились в мастерице. Притягательная и пугающая картина. Одновременно в Дафф сосуществовали и добро, и зло. Но света в ней имелось больше. А тьма, казалось, хотела бы захватить над мастерицей контроль, но все время натыкалась на невидимую преграду.
«Когда пытаешься оторваться от серой массы, остаешься один. И на тебя все ожесточеннее нападают темные силы. Не зря же Тураги твердят о Единстве», - подумала Нона.
- Ты – первая, кому я раскрыла этот секрет, - произнесла Дафф. Из-под маски проглянула улыбка. Впервые за все время. Раньше Нона видела лукавость, хитрость… Теперь же улыбка являлась настоящей, чистой, открытой…
И Га-Маторанка улыбнулась в ответ, взяв одну из неокрашенных кистей. Мастерица научит ее многому, нужно лишь чувствовать исходящее изнутри тепло. Будто бы прыгаешь с разбега в бурлящую реку… Можешь утонуть, а можешь и выплыть. Как повезет. Но никогда о поступке своем не пожалеешь.
Раскаты грома прогремели вдали. Дождь обрушился на землю, но двум Маторанкам он был не страшен. Их мысли были далеко от острова Мата-Нуи.
*****
С тех пор день за днем Нона приходила в покосившийся домик на окраине деревни. Дафф показывала различные удивительные вещи. Бесформенный кусок глины превращался в красивейшие маски и морды Рахи. Впоследствии они использовались в театральных постановках. Светящиеся ковры устилали полы храмов. Статуэтки украшали дома Тураг. Теперь Ноне стало известно, откуда все это берется.
- Уют – основа основ, - сказала Дафф однажды, расписывая вазу. – Без него ничего не выйдет. Любовь удерживает только он.
- А фигурки создают уют, - догадалась Нона.
Замкнутый круг получился: фигурки создавались при помощи любви, но при этом они же ее и поддерживали. Наверное, все дело в том, что крупица волшебного чувства никуда не исчезала, оставаясь в слепленных творениях. Чудеса? Отнюдь. Ведь дождь льет на землю те воды, которые испаряются с жарой. Кому как не представительнице стихии воды об этом знать.
Результат того стоил. С каждый днем все больше и больше творений видела Нона, потихоньку начиная создавать и свои неуклюжие поделки. Девчонка понимала, что мало задора, терпения и веселья. Нужно еще найти это непонятное чувство…
И вот в один прекрасный день Нона постучалась в дверь, но она оказалась открытой. Обычно Дафф встречала подругу на пороге. Поначалу Нона перепугалась за мастерицу не на шутку. Со всех ног Га-Маторанка влетела в странный дом, и тут же ей на глаза попалась Дафф, сидевшая возле раскрытого большого фолианта. Темно-желтые страницы не имели ни единой трещины, изгиба или потертости. Но, вместе с тем, от книги веяло древностью. Кружочки-буквы имели непривычные витиеватые отростки. По краям книги тянулась красивая узорчатая тесьма. В уголках имелись небольшие иллюстрации, изображавшие различные пейзажи. Дафф не видела, как Нона вошла, а потому перепугалась, когда та приблизилась слишком близко к книге.
- Что это? – спросила любопытная Га-Маторанка.
От книги веяло приятным теплом. И в омут письменных знаков Нона была готова нырнуть с головой. Очутиться героиней захватывающих историй, пройтись по неведомым земля и повстречать интересных существ – все эти приключения можно встретить на страницах книг. Но что начертано на могучих и широких листах этого фолианта?
- Это книга любви, - нежно погладила листы Дафф. – Моя тайна. Она хранит в себе все те мимолетные моменты, когда я чувствовала себя любимой… и когда могла полюбить целый мир.
Мастерица отрезала кусочек тесьмы и приклеила на новую страницу. Руны еще не высохли, а это значило, что книга не дописана до конца.
- А каков финал? – полюбопытствовала Нона.
- Никто не знает. У любви не бывает чего-то определенного. Только время покажет, - произнесла Дафф, отодвигая свое творение.
Неловкая тишина повисла в комнате. Пристыженно колыхал холсты ветер, словно чувствуя настроение мастерицы. Смущенно качались занавески, которые должны были оберегать ее секрет. Но вряд ли Дафф пожалела о том, что Нона узнала о книге любви. Том, полный различных впечатлений, эмоций и переживаний, с разных сторон показывающих прекрасное и возвышенное чувство. Вот где хранятся ответы на все вопросы Ноны…
«Интересно знать, что же это такое, любовь», - подумала Га-Маторанка, наблюдая за подругой. Та же как ни в чем ни бывало продолжала создавать эскизы. Будто бы сейчас не обсуждала книгу любви, хранящую все секреты… «А говорила, что не знает ничего о любви, отнекиваясь односложными предложениями… Могла бы и поделиться знаниями с другими», - хмуро подумала Нона.
Волшебный мир был так близко, на расстоянии вытянутой руки. Дверцу Нона уже широко открывала, но Дафф не давала распахнуть ее настежь. И потихоньку Нона приблизилась к книге. Дафф оказалась слишком увлечена своей работой, а потому ее подруга сумела прочитать пару первых страниц.
«И глаза ее были яркими и веселыми, излучавшими небесный свет», - почему-то эта фраза запомнилась больше остальных. Хотя Нона так и не наткнулась ни на одну фразу о любви.
- Что ты делаешь? – Дафф, оказывается, не сводила глаз с подруги. – Читаешь без моего разрешения?
- Мне просто стало любопытно, - потупила взор Нона.
Дафф лишь саркастично усмехнулась. Ну да, поверила она словам подруги, как же… Ноне стало стыдно за свое поведение. Ей доверяли, ей раскрыли секрет, а она сунула любопытный нос туда, куда не нужно…
Но Дафф не стала отчитывать подружку. Напротив, мастерица немного успокоилась и принялась листать книгу. Вскоре она уже нашла подходящий отрывок и показала его Ноне.
Смысл прятался между краснеющих рун и пушистой тесьмы, скрывался под запахом свежей бумаги и терялся под пристальным взором Га-Маторанки. Но все-таки слова начали складываться в предложения, а вместе с ними пришло и озарение. Нону вело вперед любопытство, перемешавшееся с жаждой знания. И как-то отступило назад то чувство, с которым она прыгала в воду. Она любила свою родную стихию всей душой, обожала плескаться в прозрачных водах озерца, поднимала тучу соленых брызг и подставляла лицо мелким капелькам дождя. Вода имела многообразие форм, но ни одна из них не могла не нравиться Ноне. Любовь оказалась под самым носом девушки, просто она не знала ее названия.
И не только воду Нона любила. И ветерок, и своих подружек-прядильщиц… И красоту и эстетику работ Дафф, да и саму подругу тоже. Она оказалась единственной, способной широко раскрыть глаза на мир, не боясь ослепнуть от его красоты.
Нона поняла, что приятное тепло, которое согревало в ненастную погоду, и являлось любовью. А теплоту мог сохранить только уют, и те предметы, которые имели в себе частичку великого чувства. Поэтому Дафф в каждую свою работу вкладывала крупицу души, и оттого фигурки, маски, вазы и прочие творения искусства казались такими волшебными. А покосившийся дом не разваливался на куски – пока внутри него всегда царит тепло, он будет прочнее монолитных построек.
Дафф писала просто и незатейливо, но в каждом слове Нона находила восхищение окружавшим миром. Трепетание мелких Рахи, восход солнца, проливной дождь, театральное выступление… И все эти явления были описаны до мельчайших деталей, вроде семидесяти оттенков синего, отличавших одну струю ливня от другой.
- Волшебство существует в нас, - восхищенно произнесла Нона.
Нужно было просто научиться его видеть. Так просто стать дождем и камнем бросаться на землю, распластываясь по рытвинам и ухабам, питая почву и помогая растениям пробиться сквозь грунт. Или почувствовать себя шаловливой радугой, вырастая с одного края земли и тянясь к другому, мерцая семью цветами… Ах, если бы еще пройти сквозь нее!
Нона отложила книгу в сторону. Теперь она понимала, как Дафф создавала столь прекрасные шедевры. Она видела работу до мельчайших деталях, наслаждаясь каждым контуром и каждой черточкой… Искусство являлось будто бы ее продолжением, будто бы мысли переносились из головы в реальность, воплощаясь в виде различных творений. Даже чужие мечты можно осуществить, если вложить частичку своей любви в творчество.
- Дафф, я тебя люблю. И твой дом. И природу. И весь мир. Все ведь так прекрасно, - улыбнулась Нона. – Я будто бы проснулась и начала жизнь с чистого листа.
- Как и я, много лет назад, - улыбнулась мастерица. – Я очень рада, что ты меня поняла. С самой нашей встречи я видела в тебе большой потенциал и неординарность. Ты достойна завершить книгу любви.
С этими словами Дафф передала большущий фолиант своей подруге. Нона склонила голову, почтя за честь такой широкий жест.
За то короткое время, что она приходила в покосившийся дом, мастерица научила Га-Маторанку многому. Но и суть не упустила – с любви и начинается все волшебство в этом мире.
*****
На следующее утро Нона вновь решила заглянуть к своей подруге, пока не начался рабочий день. Покосившийся домик окрасился в цвета радуги, блестя на солнце. А громадные окна на сей раз оказались закрыты шторами. Одна прошедшая ночь изменила облик странного строения до неузнаваемости.
Отразились пухлые, пышные, рыхлые облака, а следом Нона увидела и свое лицо. Маска впервые за долгое время сияла и отливала синевой. Радость вырывалась наружу, и Нона была готова поделиться ею с миром.
Дверь вновь оказалась незапертой. С тихим скрипом она отъехала в сторону, и вкусный, пряный запах ударил в нос. Нона втянула свою миленькую мордашку в коридор и пожелала хорошего дня мастерице. Но ответила ей лишь тишина. Если бы Нона находилась в пещере, то ответ дало бы эхо. «Наверное, это очередная игра», - подумала Нона, ожидая еще больших откровений. Воображение вслед за пещерами подставило девушку на место мастерицы. Если это испытание, то где тогда спряталась Дафф? Пытаясь мыслить нестандартно, Нона отправилась обходить дом. Потом еще раз заглянула, осмотрев все комнаты до мельчайших деталей.
Дом опустел. И от этой мысли у Ноны внутри все сжалось. Игра окончена, победители названы, трофеи поделены. И от ощущения конца осталось какое-то горькое послевкусие, будто бы что-то оказалось упущенным и потерянным. Нона не находила себе места, мотаясь из комнаты в комнату, но натыкалась лишь на пустоту. Фигурки были сложены в ящики, картины свернуты в рулоны и даже ковры оказались скрученными. Дафф просто все оставила и ушла.
«Но зачем ей понадобилось куда-то уходить, если она нашла меня?» - этот вопрос впоследствии часто задавала себе Нона.
Шло время, сменялись времена года, сильнее расшатывался старый домик Дафф… Тураги взяли все вещи мастерицы-Маторанки, которые заказывали ей некогда, да раздали каждому жителю деревни. Но память о пропавшей девушке осталась у ее верной последовательницы.
Каждую ночь Нона раскрывала книгу любви и дополняла ее новыми сюжетами, которые слышала из уст подружек. Воображаемые истории воплощались ровными линиями символов, а изредка – и на иллюстрациях. Нона научилась рисовать, и пусть у нее выходило не так уж блестяще как у учительницы, все равно работы казались весьма светлыми и заряжающими позитивом. И Га-Маторанки клали картины под подушку, а затем сладко засыпали.
Нона была горда тем, что пробуждала лучшие чувства у своих подружек. Но никогда не забывала о том, кто раскрыл ей глаза на мир. И всегда молилась за то, чтобы у Дафф, какой путь она ни выбрала, все сложилось хорошо.
Любовь не рассыпалась на крупицы, это светлое чувство всегда было объемным и безграничным. Стоило только впустить ее в свое сердце, как мир тут же обретал краски.
Книга Любви (бездиалоговая версия):
Первые весточки прекрасного дня принесли шаловливые лучики солнца. Нона аккуратно потянулась и сонно зевнула. В такое чудесное утро ей меньше остальных хотелось вставать и идти заниматься изготовлением пряжи. Ноне этот процесс напоминал плетение пауком паутины. Смутные и кошмарные воспоминания о крупных насекомых преследовали ее по ночам. И потому утро всегда являлось чистым и светлым…
Остальные Га-Маторанки еще спали. Совсем скоро работа начнется, и тогда в комнате все оживет и задвигается. Но до тех пор тут царила тишина, абсолютная и нерушимая. На цыпочках Нона сумела прокрасться к двери и выйти на улицу.
Теплый ветер потрепал маторанку по голове. Игривые облачка пышными формами принялись расселяться по небосводу. Нона отсалютовала им специально придуманным жестом – двумя пальцами, разведенными в стороны, пряча остальные в кулак.
Но лучше всего себя чувствуешь возле озера. Соленый привкус воды дает неповторимые ощущения, заставляющие мгновенно очнуться из мира грез и попасть в не менее прекрасную страну реальности.
Крупные листья пальм Нона осторожно раздвигала в стороны. Радугой играли последние капли росы, начавшие высыхать после появления солнечных лучей. Иногда Га-Маторанка пробовала ее на вкус. Но эти капельки воды не шли ни в какой сравнение с великолепием озерных брызг…
Почему-то сестры-Маторанки не любили утреннее купание. Лишь изредка они приходили в эти места целой толпой. И Ноне оставалось удивляться, почему же ей так нравится испытывать единение с водой.
Сквозь плотные кроны деревьев свет проникал с неохотой. И в приятном полумраке Нона весело шагала по тропе. Изредка ей на глаза попадались мелкие Рахи, недоуменно таращившиеся на бодрую Маторанку. В раннем утреннем мире все двигалось будто бы заторможено, оттого и Нона чувствовала себя не в своей тарелке. Но она не была одна.
Многочисленные цветы открывали свои бутоны, радуясь появлению солнечных лучей. Это зрелище было особенно прекрасным. Нона чувствовала где-то в глубине своей души приятное тепло, которое разливалось при виде пестрого букета цветов, тянущегося к свету. Га-Маторанка будто бы праздновала отступление тьмы и начало светоносного дня. Девушке почему-то казалось, что победа Мата Нуи над Макутой выглядит также, безо всяких кровопролитий, а лишь с расцветом пышной растительности. Когда есть цветы, темноте просто не удастся захватить власть над миром.
Длинные ряды кустарника и деревьев сменились низкорослой травой. Густая, темно-зеленая, сочная, она покрывала места возле озера. И Нона уже почувствовала свежий ветер, принесший насыщенный водой воздух. Скорее бы там оказаться…
Спускаясь по склону, поднимая кучи пыли, Нона медленно скользила вниз. И уже у самой кромки озера заметила похожую фигуру но в довольно странной маске… Эту девушку звали Дафф, и она была мастерицей на все руки. Маска ее являлась уникальной и шедевральной работой, аналогов которой не сыскать во всем мире. Но Дафф не гордилась своей работой, вовсе нет. Она считалась изгоем в деревне. Многие Маторанки даже не приближались к ней, считая весьма странной. Странности подмечала и Нона, но совсем не боялась мастерицу. Вот и сейчас аккуратно спустилась к озерцу и ножкой поводила по водной глади. Холодная еще вода… Нужно подождать, пока ласковые лучики солнца не нагреют водицу… А до тех пор Нона лишь умывалась. Соединяла ладони и выливала на лицо горсти воды. А затем вдруг засмеялась. Холодные брызги на маске заставляли Нону вздрагивать, и эти ощущения являлись приятными. Га-Маторанка и не заметила, как пристально на нее уставилась мастерица.
Она зашла по пояс в холодную толщу водицы.
Нона аккуратно провела ногой по водной глади. Многочисленными кругами вода стала расходиться в сторону. А затем в отдалении Нона услышала плеск. Это Дафф небольшие камешки запускала вдаль, заставляя шлепаться по воде. Мастерица звонко смеялась, запуская все новые приплюснутые камни вдаль. И еще большие круги разошлись по озерной глади. Нона аж остановилась, завороженная таким представлением. А затем Дафф скрылась под водой. Нона перепугалась за мастерицу не на шутку, но та тут же всплыла и откинулась на спину. Следом Дафф принялась ровным строем выплевывать воду, будто бы утонула. Но на Нону этот импровизированный фонтан произвел комичный эффект. И она схватилась за живот, не в силах удержать смех.
Это утро началось как никогда замечательно.
*****
Солнце еще не сильно припекало, а многие Маторанки уже изрядно вспотели. Работенка была не пыльной, зато проводилась она в душном помещении. Особой охоты не имелось ни у одной работницы. Монотонные занятия, не меняющиеся изо дня в день, сильно утомляли. И лишь на лице Ноны играла улыбка. С самого утра девушку захватило отличное настроение, не торопившееся отпускать ее в объятия серых будней.
Привычный и размеренный такт работы был прерван появлением Ле-Маторана, застывшего в дверях.
Ле-Маторан произнес пару слов и положил на пол сверток, да был таков. А Маторанки принялись переглядываться друг с другом.
Нона решилась на то, чтобы отнести сверток. Тут же все прядильщицы вздохнули с облегчением. Наконец-то среди них появилась смелая девушка…
И вот уже Нона подхватила под мышку сверток и зашагала по усыпанной галькой дороге. Дом Дафф она с легкостью могла узнать – единственное покосившееся здание в селении. Именно тут работала странная Маторанка. Нона даже не знала, чем та занималась. Да мало кто был об этом осведомлен – не особо Дафф распространялась о своих занятиях.
Веселый ветер чуть не вырвал из рук сверток. Нона покрепче прижала его к груди и подбежала к двери. И тут же на глаза ей попались круглые символы. Надпись гласила: «Здесь находится Храм Рода». По всей видимости, не зря Дафф считалась странной барышней…
Нона постучалась в дверь, и тут же перед ее взором вновь появилась узорчатая маска. Странная девушка будто бы стояла возле двери…
Нона протянула сверток. Странная мастерица же взяла его безо всяких колебаний, а следом схватила за руку Га-Маторанку и втянула в свой дом.
Дафф пальцем поманила свою новую знакомую внутрь покосившегося дома. Впрочем, изнутри стены казались вполне крепкими. Трещин не было видно, да и сама конструкция казалась монолитной. Не всегда наружная оболочка соответствует внутреннему содержанию.
Нона видела множество интересных предметов. Статуэтка в форме Борока, с такими же ярко раскрашенными безумными глазами. Следом шли бусы, сделанные из когтей Нуи-Рам. Коллекцию продолжил громадный череп Муаки, пустыми глазницами смотревший в пустоту. И от такого взгляда Нона не удержалась и вскрикнула.
Дафф вновь потянула гостью за руку.
Одна из комнат оказалась довольно просторной. Там находились странный предмет, который мастерица именовала мольбертом, постамент, несколько предметов обихода и черные палочки.
Девушка взяла черную палочку и подошла к одному из чистых листов. Несколько взмахов руки – и вот уже линии покрыли холст. Дафф принялась и дальше кружить, выписывая черточки, кружочки и странные разномастные фигуры. Вскоре Нона увидела вазу, но то было лишь начало представления…
Вскоре Дафф стала нажимать на черную палочку. И ваза тут же из тускло-белой превратилась в цвет подлунного мира. Лишь мелкие штрихи выдавали блики Луны. И мастерица Дафф потратила на создание этого великолепия всего несколько секунд.
«Интересно, а Мата Нуи потребовалось столько же времени, чтобы создать нас?» - завороженно смотрела на холст Нона, не скрывая восхищения. Ей казалось, что все в этом мире неповторимо. Ан нет. Иногда и бумага может передать то, что ты не видишь. Это чем-то похоже на фантазию, с одним отличием – выдумки не могут воплотиться в реальности. Нона не заметила, как озвучила последнюю мысль, сказав, что мечтает о том, чтобы увидеть Шестирукого Борока.
Дафф взяла чистый холст. Резво зачеркали линии, складываясь в узлы и фигурки, пачкая белоснежную красоту листа. Но вместо этого явилось чудо – существо из недр фантазии. Шестирукое и удивительное, крупное и величественное, с плавными линиями боков и острыми щитками на руках. И все это великолепие складывалось всего лишь из многочисленных резких штрихов. Просто поразительно…
Но работа еще не была окончена. Угольные палочки стали размазываться по внутренней поверхности, наполняя картину цветом спящего мира. И вновь блики заиграли ослепительными вспышками, только теперь на щитках и голове Борока. Окрасились в цвет полуденной серости кончики рук и ног, светло-черными оказались остальные части, а тело приняло окрас непроглядной темноты.
Все оказалось легко и просто. Два и два легко сложились, паззл оказался собран. В мире, где все живет по строгим законам и принципам, нет места импровизации. Да, чего уж греха таить, и сами Матораны этому способствовали. Научились выживать, а вот как жить, так и не узнали.
*****
Весь остаток дня Нона вспоминала картины, нарисованные углем. Просто невероятное волшебство происходило на ее глазах. Кто бы мог подумать, что такие разные вещи как уголь и холст в сочетании дадут прекрасную картину. Нона не сомневалась в том, что в природе встречаются и иные сочетания. Оставалось только их найти…
В обыденном мире сочетания используются по определенному алгоритму. Писец всегда уголь и холст будет использовать для письма. И даже рожицу в углу не пририсует. Незачем ему переступать границы привычного мира.
Думала об этом Нона, а руки делали тоже привычное – наматывали пряжу на катушку. И вот рабочий день закончился. Пара часов осталась у Га-Маторанок, чтобы искупаться, поесть и привести себя в порядок перед сном. Одна Нона решила потратить их иначе.
Сгущались сумерки. Таяли вместе с последними лучами солнца очертания домов. Сбивались в кучу облака, превращаясь в грозные и массивные тучи. Поднялся холодный ветер, потащивший небесную армаду ближе к селению. Этой ночью явно пойдет дождь.
Громадные тучи низко нависали над селением, закрывая волшебные звезды. Но теперь Нона не боялась их потерять. Утренний урок она отлично усвоила – в голове может остаться все, что угодно, а затем перенестись на бумагу. Даже то, чего и быть не может.
Га-Маторанка сама не заметила, как оказалась на окраине деревни. И на глаза ей случайно попался прутик. Песок заменил холст. Прутик пришел на смену угольной палочке. И, хотя у Ноны не получилось нарисовать что-то красивое, все-таки она начертила на земле мириады звезд. И почувствовала приятное тепло в глубине души. Волшебство поселилось и в ее сердце. Оно было всегда и везде, но раньше Нона его просто не замечала. И теперь Га-Маторанка благодарила мастерицу за отлично преподанный урок. Просто уму непостижимо, как Дафф удалось узнать о таких простых истинах.
Непомерное любопытство заставило Нону подняться на ноги и отряхнуться. В стемневших сумерках никто даже и не увидит, как она отправится на поиски нового волшебства. Интуиция подсказывала юной Га-Маторанке, что Дафф знает не только секрет угля и холста. Какую-то тайну хранила в своем странном покосившемся домике мастерица. И Нона собиралась ее разгадать до полного наступления темноты.
Вечер подходил к концу. Грозные тучи еще сильнее нависли над бедняжкой-землей, а холодный ветер завыл в вышине. Улицы деревни опустели, последние Га-Маторанки спешили в спальные домики. Оставались только дозорные. Ну и Дафф, куда же без нее. Почему-то все отказывались делить с ней кров.
Свет в покосившемся домике уже не горел. Видимо, даже мастерица легла спать. Нона аж расстроилась от такой несправедливости. Приоткрыв дверцу в волшебный мир, она так жаждала распахнуть ее полностью.
И вот Нона решилась постучать в окно. Быть может, мастерица еще не задремала… И надежды Ноны не оказались напрасными. Окно приоткрылось чуть-чуть, и из полумрака выглянула резная маска. Не сказав ни слова, Дафф вновь исчезла в темноте, а следом зашумел запор двери, отодвигаемый в сторону.
Нона извинилась за столь ранее появление, но мастерица лишь махнула рукой. По всей видимости, сейчас у нее не было настроения для длинных и пространных разговоров. Взяв Маторанку за руку, мастерица потащила ее вглубь дома.
Ковер, застилавший пол, по краям светился приятным матовым оттенком желтого. Работа еще не была окончена – некоторые участки оставались скрытыми во мраке.
Дафф взяла одну из кисточек ковра и окунула в кувшин.
Нона же пораженно смотрела на результат этой великолепной работы. Сделать из обычного куска ткани нечто, отдающее лунным светом… это многого стоит. Га-Маторанка почувствовала себя неумехой.
Нона покачала головой, выслушивая слова Дафф. Теперь она понимала, почему в деревне все считали мастерицу странной. Никто не верил в такое чувство как любовь. Ведь есть же три главных постулата: «Единство, Долг, Судьба», в которые обязательно нужно верить. Любви среди них нет и никогда не было. Вряд ли древние являлись глупцами, отрицавшими что-то прекрасное и захватывающее. Может, не так уж и плохо жить посредственностью, не пытаясь нарушить естественного порядка вещей.
Дафф вытащила кончик кисти. И они уже светились ярко-желтым бледным оттенком молодой Луны. И Нона открестилась от грустных мыслей. С кончиков пушистых кисточек падала тяжелые капли воды, а внутри Га-Маторанки проходил процесс очищения от отжившего свое мира серости. Красота зачаровывала, притягивала, дарила тепло, которого так не хватало в обычной жизни. Нона не удержалась от улыбки.
Конечно, ей было незнакомо чувство любви, но оно почему-то казалось Га-Маторанке чем-то светлым и притягательным. Если это ключ к миру волшебства, почему бы не попытаться открыть им эту дверь?
На секунду из-за туч выглянула Луна и подмигнула своим бледным ликом. На узорной маске Дафф появились светлые отблески, перемежавшиеся с темными бороздками. Тьма и свет сейчас соединились в мастерице. Притягательная и пугающая картина. Одновременно в Дафф сосуществовали и добро, и зло. Но света в ней имелось больше. А тьма, казалось, хотела бы захватить над мастерицей контроль, но все время натыкалась на невидимую преграду.
«Когда пытаешься оторваться от серой массы, остаешься один. И на тебя все ожесточеннее нападают темные силы. Не зря же Тураги твердят о Единстве», - подумала Нона.
У Дафф из-под маски проглянула улыбка. Впервые за все время. Раньше Нона видела лукавость, хитрость… Теперь же улыбка являлась настоящей, чистой, открытой…
И Га-Маторанка улыбнулась в ответ, взяв одну из неокрашенных кистей. Мастерица научит ее многому, нужно лишь чувствовать исходящее изнутри тепло. Будто бы прыгаешь с разбега в бурлящую реку… Можешь утонуть, а можешь и выплыть. Как повезет. Но никогда о поступке своем не пожалеешь.
Раскаты грома прогремели вдали. Дождь обрушился на землю, но двум Маторанкам он был не страшен. Их мысли были далеко от острова Мата-Нуи.
*****
С тех пор день за днем Нона приходила в покосившийся домик на окраине деревни. Дафф показывала различные удивительные вещи. Бесформенный кусок глины превращался в красивейшие маски и морды Рахи. Впоследствии они использовались в театральных постановках. Светящиеся ковры устилали полы храмов. Статуэтки украшали дома Тураг. Теперь Ноне стало известно, откуда все это берется.
Замкнутый круг получился: фигурки создавались при помощи любви, но при этом они же ее и поддерживали. Наверное, все дело в том, что крупица волшебного чувства никуда не исчезала, оставаясь в слепленных творениях. Чудеса? Отнюдь. Ведь дождь льет на землю те воды, которые испаряются с жарой. Кому как не представительнице стихии воды об этом знать.
Результат того стоил. С каждый днем все больше и больше творений видела Нона, потихоньку начиная создавать и свои неуклюжие поделки. Девчонка понимала, что мало задора, терпения и веселья. Нужно еще найти это непонятное чувство…
И вот в один прекрасный день Нона постучалась в дверь, но она оказалась открытой. Обычно Дафф встречала подругу на пороге. Поначалу Нона перепугалась за мастерицу не на шутку. Со всех ног Га-Маторанка влетела в странный дом, и тут же ей на глаза попалась Дафф, сидевшая возле раскрытого большого фолианта. Темно-желтые страницы не имели ни единой трещины, изгиба или потертости. Но, вместе с тем, от книги веяло древностью. Кружочки-буквы имели непривычные витиеватые отростки. По краям книги тянулась красивая узорчатая тесьма. В уголках имелись небольшие иллюстрации, изображавшие различные пейзажи. Дафф не видела, как Нона вошла, а потому перепугалась, когда та приблизилась слишком близко к книге.
От тома веяло приятным теплом. И в омут письменных знаков Нона была готова нырнуть с головой. Очутиться героиней захватывающих историй, пройтись по неведомым земля и повстречать интересных существ – все эти приключения можно встретить на страницах книг. Но что начертано на могучих и широких листах этого фолианта?
Мастерица отрезала кусочек тесьмы и приклеила на новую страницу. Руны еще не высохли, а это значило, что книга не дописана до конца.
Неловкая тишина повисла в комнате. Пристыженно колыхал холсты ветер, словно чувствуя настроение мастерицы. Смущенно качались занавески, которые должны были оберегать ее секрет. Но вряд ли Дафф пожалела о том, что Нона узнала о томе, называемом книгой любви. Фолиант, полный различных впечатлений, эмоций и переживаний, с разных сторон показывающих прекрасное и возвышенное чувство. Вот где хранятся ответы на все вопросы Ноны…
«Интересно знать, что же это такое, любовь», - подумала Га-Маторанка, наблюдая за подругой. Та же как ни в чем ни бывало продолжала создавать эскизы. Будто бы сейчас не обсуждала книгу любви, хранящую все секреты… «А говорила, что не знает ничего о любви, отнекиваясь односложными предложениями… Могла бы и поделиться знаниями с другими», - хмуро подумала Нона.
Волшебный мир был так близко, на расстоянии вытянутой руки. Дверцу Нона уже широко открывала, но Дафф не давала распахнуть ее настежь. И потихоньку Нона приблизилась к книге. Дафф оказалась слишком увлечена своей работой, а потому ее подруга сумела прочитать пару первых страниц.
«И глаза ее были яркими и веселыми, излучавшими небесный свет», - почему-то эта фраза запомнилась больше остальных. Хотя Нона так и не наткнулась ни на одну фразу о любви.
Дафф не стала отчитывать подружку за любопытство. Напротив, мастерица немного успокоилась и принялась листать книгу. Вскоре она уже нашла подходящий отрывок и показала его Ноне.
Смысл прятался между краснеющих рун и пушистой тесьмы, скрывался под запахом свежей бумаги и терялся под пристальным взором Га-Маторанки. Но все-таки слова начали складываться в предложения, а вместе с ними пришло и озарение. Нону вело вперед любопытство, перемешавшееся с жаждой знания. И как-то отступило назад то чувство, с которым она прыгала в воду. Она любила свою родную стихию всей душой, обожала плескаться в прозрачных водах озерца, поднимала тучу соленых брызг и подставляла лицо мелким капелькам дождя. Вода имела многообразие форм, но ни одна из них не могла не нравиться Ноне. Любовь оказалась под самым носом девушки, просто она не знала ее названия.
И не только воду Нона любила. И ветерок, и своих подружек-прядильщиц… И красоту и эстетику работ Дафф, да и саму подругу тоже. Она оказалась единственной, способной широко раскрыть глаза на мир, не боясь ослепнуть от его красоты.
Нона поняла, что приятное тепло, которое согревало в ненастную погоду, и являлось любовью. А теплоту мог сохранить только уют, и те предметы, которые имели в себе частичку великого чувства. Поэтому Дафф в каждую свою работу вкладывала крупицу души, и оттого фигурки, маски, вазы и прочие творения искусства казались такими волшебными. А покосившийся дом не разваливался на куски – пока внутри него всегда царит тепло, он будет прочнее монолитных построек.
Дафф писала просто и незатейливо, но в каждом слове Нона находила восхищение окружавшим миром. Трепетание мелких Рахи, восход солнца, проливной дождь, театральное выступление… И все эти явления были описаны до мельчайших деталей, вроде семидесяти оттенков синего, отличавших одну струю ливня от другой.
Нужно было просто научиться видеть волшебство. Так просто стать дождем и камнем бросаться на землю, распластываясь по рытвинам и ухабам, питая почву и помогая растениям пробиться сквозь грунт. Или почувствовать себя шаловливой радугой, вырастая с одного края земли и тянясь к другому, мерцая семью цветами… Ах, если бы еще пройти сквозь нее!
Нона отложила книгу в сторону. Теперь она понимала, как Дафф создавала столь прекрасные шедевры. Она видела работу до мельчайших деталях, наслаждаясь каждым контуром и каждой черточкой… Искусство являлось будто бы ее продолжением, будто бы мысли переносились из головы в реальность, воплощаясь в виде различных творений. Даже чужие мечты можно осуществить, если вложить частичку своей любви в творчество.
Дафф передала большущий фолиант своей подруге. Нона склонила голову, почтя за честь такой широкий жест.
За то короткое время, что она приходила в покосившийся дом, мастерица научила Га-Маторанку многому. Но и суть не упустила – с любви и начинается все волшебство в этом мире.
*****
На следующее утро Нона вновь решила заглянуть к своей подруге, пока не начался рабочий день. Покосившийся домик окрасился в цвета радуги, блестя на солнце. А громадные окна на сей раз оказались закрыты шторами. Одна прошедшая ночь изменила облик странного строения до неузнаваемости.
Отразились пухлые, пышные, рыхлые облака, а следом Нона увидела и свое лицо. Маска впервые за долгое время сияла и отливала синевой. Радость вырывалась наружу, и Нона была готова поделиться ею с миром.
Дверь вновь оказалась незапертой. С тихим скрипом она отъехала в сторону, и вкусный, пряный запах ударил в нос. Нона втянула свою миленькую мордашку в коридор и пожелала хорошего дня мастерице. Но ответила ей лишь тишина. Если бы Нона находилась в пещере, то ответ дало бы эхо. «Наверное, это очередная игра», - подумала Нона, ожидая еще больших откровений. Воображение вслед за пещерами подставило девушку на место мастерицы. Если это испытание, то где тогда спряталась Дафф? Пытаясь мыслить нестандартно, Нона отправилась обходить дом. Потом еще раз заглянула, осмотрев все комнаты до мельчайших деталей.
Дом опустел. И от этой мысли у Ноны внутри все сжалось. Игра окончена, победители названы, трофеи поделены. И от ощущения конца осталось какое-то горькое послевкусие, будто бы что-то оказалось упущенным и потерянным. Нона не находила себе места, мотаясь из комнаты в комнату, но натыкалась лишь на пустоту. Фигурки были сложены в ящики, картины свернуты в рулоны и даже ковры оказались скрученными. Дафф просто все оставила и ушла.
«Но зачем ей понадобилось куда-то уходить, если она нашла меня?» - этот вопрос впоследствии часто задавала себе Нона.
Шло время, сменялись времена года, сильнее расшатывался старый домик Дафф… Тураги взяли все вещи мастерицы-Маторанки, которые заказывали ей некогда, да раздали каждому жителю деревни. Но память о пропавшей девушке осталась у ее верной последовательницы.
Каждую ночь Нона раскрывала книгу любви и дополняла ее новыми сюжетами, которые слышала из уст подружек. Воображаемые истории воплощались ровными линиями символов, а изредка – и на иллюстрациях. Нона научилась рисовать, и пусть у нее выходило не так уж блестяще как у учительницы, все равно работы казались весьма светлыми и заряжающими позитивом. И Га-Маторанки клали картины под подушку, а затем сладко засыпали.
Нона была горда тем, что пробуждала лучшие чувства у своих подружек. Но никогда не забывала о том, кто раскрыл ей глаза на мир. И всегда молилась за то, чтобы у Дафф, какой путь она ни выбрала, все сложилось хорошо.
Любовь не рассыпалась на крупицы, это светлое чувство всегда было объемным и безграничным. Стоило только впустить ее в свое сердце, как мир тут же обретал краски.
Остальные Га-Маторанки еще спали. Совсем скоро работа начнется, и тогда в комнате все оживет и задвигается. Но до тех пор тут царила тишина, абсолютная и нерушимая. На цыпочках Нона сумела прокрасться к двери и выйти на улицу.
Теплый ветер потрепал маторанку по голове. Игривые облачка пышными формами принялись расселяться по небосводу. Нона отсалютовала им специально придуманным жестом – двумя пальцами, разведенными в стороны, пряча остальные в кулак.
Но лучше всего себя чувствуешь возле озера. Соленый привкус воды дает неповторимые ощущения, заставляющие мгновенно очнуться из мира грез и попасть в не менее прекрасную страну реальности.
Крупные листья пальм Нона осторожно раздвигала в стороны. Радугой играли последние капли росы, начавшие высыхать после появления солнечных лучей. Иногда Га-Маторанка пробовала ее на вкус. Но эти капельки воды не шли ни в какой сравнение с великолепием озерных брызг…
Почему-то сестры-Маторанки не любили утреннее купание. Лишь изредка они приходили в эти места целой толпой. И Ноне оставалось удивляться, почему же ей так нравится испытывать единение с водой.
Сквозь плотные кроны деревьев свет проникал с неохотой. И в приятном полумраке Нона весело шагала по тропе. Изредка ей на глаза попадались мелкие Рахи, недоуменно таращившиеся на бодрую Маторанку. В раннем утреннем мире все двигалось будто бы заторможено, оттого и Нона чувствовала себя не в своей тарелке. Но она не была одна.
Многочисленные цветы открывали свои бутоны, радуясь появлению солнечных лучей. Это зрелище было особенно прекрасным. Нона чувствовала где-то в глубине своей души приятное тепло, которое разливалось при виде пестрого букета цветов, тянущегося к свету. Га-Маторанка будто бы праздновала отступление тьмы и начало светоносного дня. Девушке почему-то казалось, что победа Мата Нуи над Макутой выглядит также, безо всяких кровопролитий, а лишь с расцветом пышной растительности. Когда есть цветы, темноте просто не удастся захватить власть над миром.
Длинные ряды кустарника и деревьев сменились низкорослой травой. Густая, темно-зеленая, сочная, она покрывала места возле озера. И Нона уже почувствовала свежий ветер, принесший насыщенный водой воздух. Скорее бы там оказаться…
Спускаясь по склону, поднимая кучи пыли, Нона медленно скользила вниз. И уже у самой кромки озера заметила похожую фигуру но в довольно странной маске… Эту девушку звали Дафф, и она была мастерицей на все руки. Маска ее являлась уникальной и шедевральной работой, аналогов которой не сыскать во всем мире. Но Дафф не гордилась своей работой, вовсе нет. Она считалась изгоем в деревне. Многие Маторанки даже не приближались к ней, считая весьма странной. Странности подмечала и Нона, но совсем не боялась мастерицу. Вот и сейчас аккуратно спустилась к озерцу и ножкой поводила по водной глади. Холодная еще вода… Нужно подождать, пока ласковые лучики солнца не нагреют водицу… А до тех пор Нона лишь умывалась. Соединяла ладони и выливала на лицо горсти воды. А затем вдруг засмеялась. Холодные брызги на маске заставляли Нону вздрагивать, и эти ощущения являлись приятными. Га-Маторанка и не заметила, как пристально на нее уставилась мастерица.
Она зашла по пояс в холодную толщу водицы.
Нона аккуратно провела ногой по водной глади. Многочисленными кругами вода стала расходиться в сторону. А затем в отдалении Нона услышала плеск. Это Дафф небольшие камешки запускала вдаль, заставляя шлепаться по воде. Мастерица звонко смеялась, запуская все новые приплюснутые камни вдаль. И еще большие круги разошлись по озерной глади. Нона аж остановилась, завороженная таким представлением. А затем Дафф скрылась под водой. Нона перепугалась за мастерицу не на шутку, но та тут же всплыла и откинулась на спину. Следом Дафф принялась ровным строем выплевывать воду, будто бы утонула. Но на Нону этот импровизированный фонтан произвел комичный эффект. И она схватилась за живот, не в силах удержать смех.
Это утро началось как никогда замечательно.
*****
Солнце еще не сильно припекало, а многие Маторанки уже изрядно вспотели. Работенка была не пыльной, зато проводилась она в душном помещении. Особой охоты не имелось ни у одной работницы. Монотонные занятия, не меняющиеся изо дня в день, сильно утомляли. И лишь на лице Ноны играла улыбка. С самого утра девушку захватило отличное настроение, не торопившееся отпускать ее в объятия серых будней.
Привычный и размеренный такт работы был прерван появлением Ле-Маторана, застывшего в дверях.
Ле-Маторан произнес пару слов и положил на пол сверток, да был таков. А Маторанки принялись переглядываться друг с другом.
Нона решилась на то, чтобы отнести сверток. Тут же все прядильщицы вздохнули с облегчением. Наконец-то среди них появилась смелая девушка…
И вот уже Нона подхватила под мышку сверток и зашагала по усыпанной галькой дороге. Дом Дафф она с легкостью могла узнать – единственное покосившееся здание в селении. Именно тут работала странная Маторанка. Нона даже не знала, чем та занималась. Да мало кто был об этом осведомлен – не особо Дафф распространялась о своих занятиях.
Веселый ветер чуть не вырвал из рук сверток. Нона покрепче прижала его к груди и подбежала к двери. И тут же на глаза ей попались круглые символы. Надпись гласила: «Здесь находится Храм Рода». По всей видимости, не зря Дафф считалась странной барышней…
Нона постучалась в дверь, и тут же перед ее взором вновь появилась узорчатая маска. Странная девушка будто бы стояла возле двери…
Нона протянула сверток. Странная мастерица же взяла его безо всяких колебаний, а следом схватила за руку Га-Маторанку и втянула в свой дом.
Дафф пальцем поманила свою новую знакомую внутрь покосившегося дома. Впрочем, изнутри стены казались вполне крепкими. Трещин не было видно, да и сама конструкция казалась монолитной. Не всегда наружная оболочка соответствует внутреннему содержанию.
Нона видела множество интересных предметов. Статуэтка в форме Борока, с такими же ярко раскрашенными безумными глазами. Следом шли бусы, сделанные из когтей Нуи-Рам. Коллекцию продолжил громадный череп Муаки, пустыми глазницами смотревший в пустоту. И от такого взгляда Нона не удержалась и вскрикнула.
Дафф вновь потянула гостью за руку.
Одна из комнат оказалась довольно просторной. Там находились странный предмет, который мастерица именовала мольбертом, постамент, несколько предметов обихода и черные палочки.
Девушка взяла черную палочку и подошла к одному из чистых листов. Несколько взмахов руки – и вот уже линии покрыли холст. Дафф принялась и дальше кружить, выписывая черточки, кружочки и странные разномастные фигуры. Вскоре Нона увидела вазу, но то было лишь начало представления…
Вскоре Дафф стала нажимать на черную палочку. И ваза тут же из тускло-белой превратилась в цвет подлунного мира. Лишь мелкие штрихи выдавали блики Луны. И мастерица Дафф потратила на создание этого великолепия всего несколько секунд.
«Интересно, а Мата Нуи потребовалось столько же времени, чтобы создать нас?» - завороженно смотрела на холст Нона, не скрывая восхищения. Ей казалось, что все в этом мире неповторимо. Ан нет. Иногда и бумага может передать то, что ты не видишь. Это чем-то похоже на фантазию, с одним отличием – выдумки не могут воплотиться в реальности. Нона не заметила, как озвучила последнюю мысль, сказав, что мечтает о том, чтобы увидеть Шестирукого Борока.
Дафф взяла чистый холст. Резво зачеркали линии, складываясь в узлы и фигурки, пачкая белоснежную красоту листа. Но вместо этого явилось чудо – существо из недр фантазии. Шестирукое и удивительное, крупное и величественное, с плавными линиями боков и острыми щитками на руках. И все это великолепие складывалось всего лишь из многочисленных резких штрихов. Просто поразительно…
Но работа еще не была окончена. Угольные палочки стали размазываться по внутренней поверхности, наполняя картину цветом спящего мира. И вновь блики заиграли ослепительными вспышками, только теперь на щитках и голове Борока. Окрасились в цвет полуденной серости кончики рук и ног, светло-черными оказались остальные части, а тело приняло окрас непроглядной темноты.
Все оказалось легко и просто. Два и два легко сложились, паззл оказался собран. В мире, где все живет по строгим законам и принципам, нет места импровизации. Да, чего уж греха таить, и сами Матораны этому способствовали. Научились выживать, а вот как жить, так и не узнали.
*****
Весь остаток дня Нона вспоминала картины, нарисованные углем. Просто невероятное волшебство происходило на ее глазах. Кто бы мог подумать, что такие разные вещи как уголь и холст в сочетании дадут прекрасную картину. Нона не сомневалась в том, что в природе встречаются и иные сочетания. Оставалось только их найти…
В обыденном мире сочетания используются по определенному алгоритму. Писец всегда уголь и холст будет использовать для письма. И даже рожицу в углу не пририсует. Незачем ему переступать границы привычного мира.
Думала об этом Нона, а руки делали тоже привычное – наматывали пряжу на катушку. И вот рабочий день закончился. Пара часов осталась у Га-Маторанок, чтобы искупаться, поесть и привести себя в порядок перед сном. Одна Нона решила потратить их иначе.
Сгущались сумерки. Таяли вместе с последними лучами солнца очертания домов. Сбивались в кучу облака, превращаясь в грозные и массивные тучи. Поднялся холодный ветер, потащивший небесную армаду ближе к селению. Этой ночью явно пойдет дождь.
Громадные тучи низко нависали над селением, закрывая волшебные звезды. Но теперь Нона не боялась их потерять. Утренний урок она отлично усвоила – в голове может остаться все, что угодно, а затем перенестись на бумагу. Даже то, чего и быть не может.
Га-Маторанка сама не заметила, как оказалась на окраине деревни. И на глаза ей случайно попался прутик. Песок заменил холст. Прутик пришел на смену угольной палочке. И, хотя у Ноны не получилось нарисовать что-то красивое, все-таки она начертила на земле мириады звезд. И почувствовала приятное тепло в глубине души. Волшебство поселилось и в ее сердце. Оно было всегда и везде, но раньше Нона его просто не замечала. И теперь Га-Маторанка благодарила мастерицу за отлично преподанный урок. Просто уму непостижимо, как Дафф удалось узнать о таких простых истинах.
Непомерное любопытство заставило Нону подняться на ноги и отряхнуться. В стемневших сумерках никто даже и не увидит, как она отправится на поиски нового волшебства. Интуиция подсказывала юной Га-Маторанке, что Дафф знает не только секрет угля и холста. Какую-то тайну хранила в своем странном покосившемся домике мастерица. И Нона собиралась ее разгадать до полного наступления темноты.
Вечер подходил к концу. Грозные тучи еще сильнее нависли над бедняжкой-землей, а холодный ветер завыл в вышине. Улицы деревни опустели, последние Га-Маторанки спешили в спальные домики. Оставались только дозорные. Ну и Дафф, куда же без нее. Почему-то все отказывались делить с ней кров.
Свет в покосившемся домике уже не горел. Видимо, даже мастерица легла спать. Нона аж расстроилась от такой несправедливости. Приоткрыв дверцу в волшебный мир, она так жаждала распахнуть ее полностью.
И вот Нона решилась постучать в окно. Быть может, мастерица еще не задремала… И надежды Ноны не оказались напрасными. Окно приоткрылось чуть-чуть, и из полумрака выглянула резная маска. Не сказав ни слова, Дафф вновь исчезла в темноте, а следом зашумел запор двери, отодвигаемый в сторону.
Нона извинилась за столь ранее появление, но мастерица лишь махнула рукой. По всей видимости, сейчас у нее не было настроения для длинных и пространных разговоров. Взяв Маторанку за руку, мастерица потащила ее вглубь дома.
Ковер, застилавший пол, по краям светился приятным матовым оттенком желтого. Работа еще не была окончена – некоторые участки оставались скрытыми во мраке.
Дафф взяла одну из кисточек ковра и окунула в кувшин.
Нона же пораженно смотрела на результат этой великолепной работы. Сделать из обычного куска ткани нечто, отдающее лунным светом… это многого стоит. Га-Маторанка почувствовала себя неумехой.
Нона покачала головой, выслушивая слова Дафф. Теперь она понимала, почему в деревне все считали мастерицу странной. Никто не верил в такое чувство как любовь. Ведь есть же три главных постулата: «Единство, Долг, Судьба», в которые обязательно нужно верить. Любви среди них нет и никогда не было. Вряд ли древние являлись глупцами, отрицавшими что-то прекрасное и захватывающее. Может, не так уж и плохо жить посредственностью, не пытаясь нарушить естественного порядка вещей.
Дафф вытащила кончик кисти. И они уже светились ярко-желтым бледным оттенком молодой Луны. И Нона открестилась от грустных мыслей. С кончиков пушистых кисточек падала тяжелые капли воды, а внутри Га-Маторанки проходил процесс очищения от отжившего свое мира серости. Красота зачаровывала, притягивала, дарила тепло, которого так не хватало в обычной жизни. Нона не удержалась от улыбки.
Конечно, ей было незнакомо чувство любви, но оно почему-то казалось Га-Маторанке чем-то светлым и притягательным. Если это ключ к миру волшебства, почему бы не попытаться открыть им эту дверь?
На секунду из-за туч выглянула Луна и подмигнула своим бледным ликом. На узорной маске Дафф появились светлые отблески, перемежавшиеся с темными бороздками. Тьма и свет сейчас соединились в мастерице. Притягательная и пугающая картина. Одновременно в Дафф сосуществовали и добро, и зло. Но света в ней имелось больше. А тьма, казалось, хотела бы захватить над мастерицей контроль, но все время натыкалась на невидимую преграду.
«Когда пытаешься оторваться от серой массы, остаешься один. И на тебя все ожесточеннее нападают темные силы. Не зря же Тураги твердят о Единстве», - подумала Нона.
У Дафф из-под маски проглянула улыбка. Впервые за все время. Раньше Нона видела лукавость, хитрость… Теперь же улыбка являлась настоящей, чистой, открытой…
И Га-Маторанка улыбнулась в ответ, взяв одну из неокрашенных кистей. Мастерица научит ее многому, нужно лишь чувствовать исходящее изнутри тепло. Будто бы прыгаешь с разбега в бурлящую реку… Можешь утонуть, а можешь и выплыть. Как повезет. Но никогда о поступке своем не пожалеешь.
Раскаты грома прогремели вдали. Дождь обрушился на землю, но двум Маторанкам он был не страшен. Их мысли были далеко от острова Мата-Нуи.
*****
С тех пор день за днем Нона приходила в покосившийся домик на окраине деревни. Дафф показывала различные удивительные вещи. Бесформенный кусок глины превращался в красивейшие маски и морды Рахи. Впоследствии они использовались в театральных постановках. Светящиеся ковры устилали полы храмов. Статуэтки украшали дома Тураг. Теперь Ноне стало известно, откуда все это берется.
Замкнутый круг получился: фигурки создавались при помощи любви, но при этом они же ее и поддерживали. Наверное, все дело в том, что крупица волшебного чувства никуда не исчезала, оставаясь в слепленных творениях. Чудеса? Отнюдь. Ведь дождь льет на землю те воды, которые испаряются с жарой. Кому как не представительнице стихии воды об этом знать.
Результат того стоил. С каждый днем все больше и больше творений видела Нона, потихоньку начиная создавать и свои неуклюжие поделки. Девчонка понимала, что мало задора, терпения и веселья. Нужно еще найти это непонятное чувство…
И вот в один прекрасный день Нона постучалась в дверь, но она оказалась открытой. Обычно Дафф встречала подругу на пороге. Поначалу Нона перепугалась за мастерицу не на шутку. Со всех ног Га-Маторанка влетела в странный дом, и тут же ей на глаза попалась Дафф, сидевшая возле раскрытого большого фолианта. Темно-желтые страницы не имели ни единой трещины, изгиба или потертости. Но, вместе с тем, от книги веяло древностью. Кружочки-буквы имели непривычные витиеватые отростки. По краям книги тянулась красивая узорчатая тесьма. В уголках имелись небольшие иллюстрации, изображавшие различные пейзажи. Дафф не видела, как Нона вошла, а потому перепугалась, когда та приблизилась слишком близко к книге.
От тома веяло приятным теплом. И в омут письменных знаков Нона была готова нырнуть с головой. Очутиться героиней захватывающих историй, пройтись по неведомым земля и повстречать интересных существ – все эти приключения можно встретить на страницах книг. Но что начертано на могучих и широких листах этого фолианта?
Мастерица отрезала кусочек тесьмы и приклеила на новую страницу. Руны еще не высохли, а это значило, что книга не дописана до конца.
Неловкая тишина повисла в комнате. Пристыженно колыхал холсты ветер, словно чувствуя настроение мастерицы. Смущенно качались занавески, которые должны были оберегать ее секрет. Но вряд ли Дафф пожалела о том, что Нона узнала о томе, называемом книгой любви. Фолиант, полный различных впечатлений, эмоций и переживаний, с разных сторон показывающих прекрасное и возвышенное чувство. Вот где хранятся ответы на все вопросы Ноны…
«Интересно знать, что же это такое, любовь», - подумала Га-Маторанка, наблюдая за подругой. Та же как ни в чем ни бывало продолжала создавать эскизы. Будто бы сейчас не обсуждала книгу любви, хранящую все секреты… «А говорила, что не знает ничего о любви, отнекиваясь односложными предложениями… Могла бы и поделиться знаниями с другими», - хмуро подумала Нона.
Волшебный мир был так близко, на расстоянии вытянутой руки. Дверцу Нона уже широко открывала, но Дафф не давала распахнуть ее настежь. И потихоньку Нона приблизилась к книге. Дафф оказалась слишком увлечена своей работой, а потому ее подруга сумела прочитать пару первых страниц.
«И глаза ее были яркими и веселыми, излучавшими небесный свет», - почему-то эта фраза запомнилась больше остальных. Хотя Нона так и не наткнулась ни на одну фразу о любви.
Дафф не стала отчитывать подружку за любопытство. Напротив, мастерица немного успокоилась и принялась листать книгу. Вскоре она уже нашла подходящий отрывок и показала его Ноне.
Смысл прятался между краснеющих рун и пушистой тесьмы, скрывался под запахом свежей бумаги и терялся под пристальным взором Га-Маторанки. Но все-таки слова начали складываться в предложения, а вместе с ними пришло и озарение. Нону вело вперед любопытство, перемешавшееся с жаждой знания. И как-то отступило назад то чувство, с которым она прыгала в воду. Она любила свою родную стихию всей душой, обожала плескаться в прозрачных водах озерца, поднимала тучу соленых брызг и подставляла лицо мелким капелькам дождя. Вода имела многообразие форм, но ни одна из них не могла не нравиться Ноне. Любовь оказалась под самым носом девушки, просто она не знала ее названия.
И не только воду Нона любила. И ветерок, и своих подружек-прядильщиц… И красоту и эстетику работ Дафф, да и саму подругу тоже. Она оказалась единственной, способной широко раскрыть глаза на мир, не боясь ослепнуть от его красоты.
Нона поняла, что приятное тепло, которое согревало в ненастную погоду, и являлось любовью. А теплоту мог сохранить только уют, и те предметы, которые имели в себе частичку великого чувства. Поэтому Дафф в каждую свою работу вкладывала крупицу души, и оттого фигурки, маски, вазы и прочие творения искусства казались такими волшебными. А покосившийся дом не разваливался на куски – пока внутри него всегда царит тепло, он будет прочнее монолитных построек.
Дафф писала просто и незатейливо, но в каждом слове Нона находила восхищение окружавшим миром. Трепетание мелких Рахи, восход солнца, проливной дождь, театральное выступление… И все эти явления были описаны до мельчайших деталей, вроде семидесяти оттенков синего, отличавших одну струю ливня от другой.
Нужно было просто научиться видеть волшебство. Так просто стать дождем и камнем бросаться на землю, распластываясь по рытвинам и ухабам, питая почву и помогая растениям пробиться сквозь грунт. Или почувствовать себя шаловливой радугой, вырастая с одного края земли и тянясь к другому, мерцая семью цветами… Ах, если бы еще пройти сквозь нее!
Нона отложила книгу в сторону. Теперь она понимала, как Дафф создавала столь прекрасные шедевры. Она видела работу до мельчайших деталях, наслаждаясь каждым контуром и каждой черточкой… Искусство являлось будто бы ее продолжением, будто бы мысли переносились из головы в реальность, воплощаясь в виде различных творений. Даже чужие мечты можно осуществить, если вложить частичку своей любви в творчество.
Дафф передала большущий фолиант своей подруге. Нона склонила голову, почтя за честь такой широкий жест.
За то короткое время, что она приходила в покосившийся дом, мастерица научила Га-Маторанку многому. Но и суть не упустила – с любви и начинается все волшебство в этом мире.
*****
На следующее утро Нона вновь решила заглянуть к своей подруге, пока не начался рабочий день. Покосившийся домик окрасился в цвета радуги, блестя на солнце. А громадные окна на сей раз оказались закрыты шторами. Одна прошедшая ночь изменила облик странного строения до неузнаваемости.
Отразились пухлые, пышные, рыхлые облака, а следом Нона увидела и свое лицо. Маска впервые за долгое время сияла и отливала синевой. Радость вырывалась наружу, и Нона была готова поделиться ею с миром.
Дверь вновь оказалась незапертой. С тихим скрипом она отъехала в сторону, и вкусный, пряный запах ударил в нос. Нона втянула свою миленькую мордашку в коридор и пожелала хорошего дня мастерице. Но ответила ей лишь тишина. Если бы Нона находилась в пещере, то ответ дало бы эхо. «Наверное, это очередная игра», - подумала Нона, ожидая еще больших откровений. Воображение вслед за пещерами подставило девушку на место мастерицы. Если это испытание, то где тогда спряталась Дафф? Пытаясь мыслить нестандартно, Нона отправилась обходить дом. Потом еще раз заглянула, осмотрев все комнаты до мельчайших деталей.
Дом опустел. И от этой мысли у Ноны внутри все сжалось. Игра окончена, победители названы, трофеи поделены. И от ощущения конца осталось какое-то горькое послевкусие, будто бы что-то оказалось упущенным и потерянным. Нона не находила себе места, мотаясь из комнаты в комнату, но натыкалась лишь на пустоту. Фигурки были сложены в ящики, картины свернуты в рулоны и даже ковры оказались скрученными. Дафф просто все оставила и ушла.
«Но зачем ей понадобилось куда-то уходить, если она нашла меня?» - этот вопрос впоследствии часто задавала себе Нона.
Шло время, сменялись времена года, сильнее расшатывался старый домик Дафф… Тураги взяли все вещи мастерицы-Маторанки, которые заказывали ей некогда, да раздали каждому жителю деревни. Но память о пропавшей девушке осталась у ее верной последовательницы.
Каждую ночь Нона раскрывала книгу любви и дополняла ее новыми сюжетами, которые слышала из уст подружек. Воображаемые истории воплощались ровными линиями символов, а изредка – и на иллюстрациях. Нона научилась рисовать, и пусть у нее выходило не так уж блестяще как у учительницы, все равно работы казались весьма светлыми и заряжающими позитивом. И Га-Маторанки клали картины под подушку, а затем сладко засыпали.
Нона была горда тем, что пробуждала лучшие чувства у своих подружек. Но никогда не забывала о том, кто раскрыл ей глаза на мир. И всегда молилась за то, чтобы у Дафф, какой путь она ни выбрала, все сложилось хорошо.
Любовь не рассыпалась на крупицы, это светлое чувство всегда было объемным и безграничным. Стоило только впустить ее в свое сердце, как мир тут же обретал краски.
